Белорусская оппозиция объявила о запуске праймериз

Что может дать противникам режима схема праймериз, которую раньше применить не удавалось? Озадачит ли она политтехнологов Александра Лукашенко? Какой сценарий кампании он выберет?

Эксперимент с интернет-голосованием

Хотя идея праймериз в оппозиционном лагере витала давно, по такой сложной системе единого кандидата еще не выбирали.

В 2001 году в узком кругу сделали ставку на Владимира Гончарика, перед выборами-2006 на Конгрессе демократических сил наделили таким статусом Александра Милинкевича. Но, строго говоря, он не был единым: часть протестных голосов в той кампании оттянул вдруг ворвавшийся на политическую арену опальный экс-ректор БГУ Александр Козулин.

В 2010-м на выборы рванула целая толпа кандидатов: какой там единый, мы все глядим в наполеоны! В 2015 году у некоторых оппозиционных лидеров не хватило пороху собрать сто тысяч подписей, а зарегистрированную Татьяну Короткевич из кампании (ныне объединения) «Говори правду» оппозиционный мейнстрим не посчитал своей и не стал поддерживать.

Объявленные же ныне праймериз предполагают рейтинговую систему. Кандидат может набрать до ста баллов. При этом десять баллов будут распределены между партиями, еще по тридцать есть шанс получить во время интернет-голосования, при голосовании в регионах и на Конгрессе демократических сил.

Кто может сыграть в свою игру?

Плюс уже в том, что «оппозиция решила реализовать проект единого кандидата, а не идти разными колоннами», отметил в комментарии для Naviny.by эксперт аналитического центра «Стратегия» (Минск) Валерий Карбалевич.

Впрочем, все равно может нарисоваться несколько колонн. Сергей Калякин на днях заявил, что его партия «Справедливый мир» не будет участвовать в выдвижении единого кандидата, поскольку «пытаются объединиться политические структуры, у которых разные ценности и взгляды». Да, бывшие коммунисты не слишком контактируют с «националистами» и «носителями буржуазной идеологии».

Свою игру в рамках президентской кампании, похоже, задумал лидер незарегистрированного Белорусского национального конгресса Николай Статкевич. Но у него из-за неснятой судимости нет шансов зарегистрироваться кандидатом. Так что этот сторонник уличной борьбы, вероятно, попытается организовать массовые выступления. Однако власти превентивно уже пуганули политизированную публику наказаниями за декабрьские протесты против «углубленной интеграции».

Нежелание играть в коалиционные игры загодя продекларировали в «Говори правду». Эта оппозиционная кошка давно гуляет сама по себе. От них будут выдвигать ту же Короткевич или Андрея Дмитриева.

У него чувствуются амбиции, однако она более известна. Впрочем, в этом может быть и минус: наверху не хотят давать более-менее известным оппонентам плацдарм для дополнительной раскрутки. То есть Короткевич могут не зарегистрировать.

Карбалевич напоминает, что в 2015 году Калякин со своими единомышленниками не смог собрать сто тысяч подписей за выдвижение кандидатом на президентские выборы. Также нет шансов сделать это автономно у обозначившего свои кандидатские амбиции Сергея Черечня «с его маленькой партией» Белорусская социал-демократическая Грамада. По мнению аналитика, из тех, кто не присоединился к праймериз, «теоретически» может собрать сто тысяч подписей разве что «Говори правду».

Плюсы и минусы процедуры

Иначе говоря, можно считать, что оппозиционный мейнстрим с процедурой определился. Вторым ее плюсом Карбалевич считает то, что оппозиционеры «пытаются провести выборы единого кандидата в рамках широкой информационно-политической кампании, а не в кулуарах». По мнению аналитика, «это дополнительный способ пиара, пропаганды».

Политический обозреватель Павлюк Быковский в комментарии для Naviny.by назвал плюсом нынешних праймериз «вовлечение людей, которые не обязательно находятся в оппозиционных структурах». Они могут повлиять на выбор, который иначе совершался бы «по внутриоппозиционным каким-то принципам», например, не принять чересчур радикального противника правящего режима, полагает Быковский.

В то же время он отмечает: «Непонятно, насколько прозрачной будет процедура голосования на региональных собраниях, поскольку у нас был разный опыт организации таких собраний». Также неясно, насколько будет «защищено от накруток» интернет-голосование, добавил собеседник Naviny.by.

Карбалевич считает минусом процедуры то, что «две трети баллов будут определять активисты оппозиции». Это сужает рамки кампании и фактически предопределяет, что «это будет кандидат именно оппозиции, а не широкой общественности», считает аналитик.

Основными претендентами от структур, затеявших праймериз, на сегодня выглядят лидер Объединенной гражданской партии Николай Козлов, христианские демократы Павел Северинец и Ольга Ковалькова, руководитель движения «За Свободу» Юрась Губаревич.

А если выборы назначат на май?

А теперь взглянем на хронологию. Конгресс демократических сил, который поставит точку в выборе единого от оппозиции, намечено провести между 15 и 30 мая.

Дедлайн президентских выборов — конец августа. Но если Лукашенко сдвинет их на май-июнь, оппозиционеры со своими праймериз пролетают как фанера над Парижем. Придется комкать процедуру или определять избранника узким кругом в режиме ошпаренной кошки.

К слову, среди экспертов бытует мнение, что лучше было бы определить такую персону именно в узком кругу. Проще договориться, нет риска подтасовок, нечестной игры, больше шансов сделать ставку на самого технологичного кандидата.

Будем реалистами: праймериз все равно окажутся занятием лишь тонкого слоя политизированных, настроенных против режима граждан. И не факт, что вкусы этого слоя и массы совпадают.

В частности, скептичен по отношению к праймериз председатель Партии БНФ Григорий Костусёв. На сегодняшней пресс-конференции лидеров оппозиции он предложил «сломать сценарий» и, не теряя времени, выдвинуть единым кандидатом Северинца, показавшего себя сильным организатором и трибуном во время декабрьских антиинтеграционных протестов.

Но части оппозиционных верхов Северинец не нравится: мол, негибок, не толерантен, взгляды отдают религиозным фанатизмом. Так что ему будут ставить подножки. С другой стороны, такого заводилу уличных протестов и власти вряд ли захотят включать в избирательный бюллетень.

Впрочем, на мой взгляд, любому из партийных лидеров в роли единого кандидата будет непросто выбраться из оппозиционного гетто. Идеален некий аналог Владимира Зеленского, свежий человек из другой сферы, но в этом плане Беларусь не Украина.

Фокус же с серьезным приближением выборов действующий президент проделал в 2006 году, когда стал быстро раскручиваться Милинкевич. Сейчас, возможно, есть соблазн провести выборы пораньше еще и по той причине, что дорогой друг Владимир Путин устроил конституционную перетряску, а это на время отвлечет внимание Москвы от Беларуси.

С другой стороны, суета со сроками дает повод для разговоров в духе «ага, Лукашенко испугался», а он этого не любит, бравирует тем, что ничего и никого не боится.

Кого зарегистрируют?

Предположим, что выборы пройдут все же в августе. Захотят ли наверху регистрировать кандидата, избранного в результате праймериз, если он покажется относительно сильным? Может, для пущей надежности власти решат провести кампанию без явно выраженных оппонентов, в лапидарном ключе 2015 года?

По словам Быковского, «если до декабря было впечатление, что Лукашенко вообще постарается все стерилизовать», то сейчас, поскольку правящие элиты России «будут заняты внутренними делами до осени», у белорусского руководителя, вероятно, появляется больше вариантов в контексте избирательной кампании. В частности, он может решить «для улучшения отношений с Западом зарегистрировать и кого-то из настоящей оппозиции».

Впрочем, тут возникает вопрос, какую оппозицию считать настоящей. По мнению представителей кампании «Свежий ветер», например, все, кто идет на выборы, — марионетки режима. Критикуемые отвечают взаимностью: мол, сам «Свежий ветер» дует из спецслужб.

Во всяком случае, бойкот выборов (о вероятности которого в случае нерегистрации единого кандидата обмолвился сегодня христианский демократ Виталий Рымашевский) до сих пор не приносил оппозиции успеха.

Власти могут моделировать кампанию по своему вкусу

Впрочем, и сверхзадача участия оппозиции в кампании 2020 года пока невнятна (кроме того, что это возможность хоть как-то напомнить о себе).

Многолетнее давление маргинализовало политических противников Лукашенко настолько, что даже собрать сто тысяч подписей — проблема, причем и для коалиции, не говоря уж об отдельных партиях. А переориентация Запада на прагматичный диалог с официальным Минском радикально ослабила поддержку оппозиции из-за рубежа.

В контексте праймериз пока мы видим фокусировку на процедурных, технических моментах. В тени программные вещи. Оппозиция не говорит толком, о чем будут эти выборы, каким месседжем она думает привлечь широкий электорат.

Между тем пламенной антикремлевской речью в Шклове 24 января Лукашенко, кроме всего прочего, предъявил претензии на роль главного защитника независимости, выбивая этот козырь из рук оппонентов.

Факт то, что грядущая кампания — очевидно неравная игра, формальные правила которой очень условны (причем не обязательно сильно репрессировать, если все можно обтяпать через непрозрачный подсчет голосов). У властей — почти неограниченные возможности моделировать сюжет этого действа на свой манер (хотя элемент непредсказуемости всегда остается).

А вот у тех, кто пробует бросить перчатку режиму (или делает вид, что бросает), сильный сценарий под вопросом. И возможен ли он вообще, когда против лома нет приема?

Ставка на единого кандидата — это, по крайней мере, путь, позволяющий избежать полного позора. Но посмотрим, что из этого замысла получится. Печать