На развитие Нижнего Новгорода хотят направить 23 млрд рублей

Городская дума Нижнего Новгорода 26 февраля 2020 года одобрила проект Программы комплексного развития социальной инфраструктуры Нижнего Новгорода (КРСИ) на 2020–2030 годы.

Общий объем финансирования Программы должен составить 23 млрд 228 млн рублей. В эту сумму входят проектирование, строительство, реконструкция объектов социальной инфраструктуры города.

В первую очередь это касается школ и учреждений дошкольного образования. Всего планируется построить шесть новых школ (их количество увеличится со 151 до 157), 18 детских садов (их станет 331), одно новое учреждение дополнительного образования (их станет 47). В Нижнем Новгороде появится три новых центра досуга (общее число ДК и ЦД возрастет с 10 до 13), станет больше на один музей (их количество достигнет 20). Количество спортивных залов возрастет почти в полтора раза, увеличившись на 277 залов и достигнув 872. Количество бассейнов возрастет со 105 до 186, дворовых и пришкольных спортивных площадок (названных плоскостными сооружениями) почти вдвое — с 588 до 1099.

Громадье планов уже вызвало ехидные комментарии на тему «либо шах, либо ишак…» и воспоминания о нескольких принятых, но так и не выполненных стратегий развития Нижегородской области. Тем более, что для городского бюджета заложенные в программу суммы финансирования действительно значительны. Но вся фишка в том, что из бюджета города будет выделена лишь часть от запланированных 23 млрд. рублей.

Значительные суммы, как показывает практика прошедших двух лет выделяется в рамках национальных проектов и региональных программ.

Надо ли планировать так надолго? Это вызывает сомнение у некоторых комментаторов, да и у некоторых депутатов. Не будем рассматривать мотивацию тех, кто не надеется переизбраться. Среди сомневающихся есть и оптимисты в отношении своего депутатского будущего. Но, мол, если сейчас принять план на десять лет, то чем потом заниматься?

Мы все помним, как лет десять назад представители региональных политических элит увлеченно делили городской бюджет в соответствии со своими бизнес интересами, которые у кого-то заключались в строительстве жилья, у кого-то — в поставках питания в школы, у кого-то в пассажирских перевозках и т.д. Мотивация выбить для своего избирательного округа что-то хорошее (спортплощадку, ремонт школы, благоустройства сквера) — тоже присутствовала. А в самом общем виде депутатская деятельность виделась как некий контроль за деятельностью администрации, проверяющий туда ли та направляет деньги и правильно ли их тратит.

Со своей стороны администрация часто для того, чтобы провести через гордуму нужные для себя решения торговалась с депутатами, обещая им или административную поддержку на следующих выборах, или выделение денег в направлениях, которые этот депутат лоббирует.

С тех пор произволу мэров распоряжаться городским бюджетом было положено множество ограничений в лице надзора прокуратуры, проверок контрольно-счетной платы, обязательной системы госзакупок и т.д.

Разговоры в духе «Как можно тратить деньги на парк “Зарядье”, когда у нас еще в Чертаново не все внутриквартальные проезды заасфальтированы», периодически все равно вспыхивают, но воспринимаются в большинстве случаев как популизм. Потому что продвижение наметилось по множеству направлений, и дело даже иногда не в выделении денег, а в способности выделенные деньги с толком освоить. А здесь уже скорее нужна ежедневная и кропотливая работа муниципальных чиновников, а не депутатский наказ.

Зачем нужен план на десять лет вперед? Да чтобы учесть все (ну, ладно, большинство) потребности города. Чтобы какой-нибудь район не оказывался обойденным раз за разом, потому что другие больше на виду или у них лоббистский потенциал выше. Детям надо ходить в садик или в школу независимо от того, кто сидит в депутатском кресле.

Планирова нужно заранее, чтобы к моменту начала строительства (и даже к моменту выделения денег) была готова вся проектно-сметная документация, выделены все землеотводы. Чтобы не могла повториться история, когда жильцы протестуют против прокладки теплотрассы вблизи своего дома, а из-за этого откладывается завершение строительства школы.

Распланированная на десять лет вперед работа имеет больше шансов быть выполненной без сбоев. Но в чем теперь должна заключаться работа депутатов? Неужели, возвращение планирования должно сопровождаться возвращением всеобщего «одобрямся»?

Если посмотреть на работу городской думы в течение прошедшего года, можно увидеть, что центр тяжести депутатской активности постепенно перетекает с пленарных заседаний на работу в постоянных комиссиях. Именно там, на ранних стадиях рассмотрения того или иного вопроса, депутаты имеют возможность внести максимальный вклад.

Конечно, «интересные предложения своих сотрудников Шелленберг поначалу как бы и не замечал, переводя разговор на другую тему. И только по прошествии дней, недель, а то и месяцев, добавив к этому предложению свое понимание проблемы, выдвигал эту же идею, но теперь уже как свою, им предложенную, выстраданную, им замысленную операцию. Причем он придавал даже мельком брошенному предложению такой блеск, он так точно увязывал тему с общим комплексом вопросов, стоящих перед рейхом, что никто и не заподозривал его в плагиате." Или, переводя на язык родных осин, высказанное на ранних стадиях обсуждения предложение имеет все шансы войти в планы городской администрации, возможно уже без упоминания авторства депутата имярек. Но тут уж, что конкретному депутату важнее: шашечки или ехать, слава и популярность или решение вопроса. Печать