Чеснаков: Как изменится политика после пандемии

Директор Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков о Homo Politicus после пандемии.

Представления о том, как изменится привычный мир политики после пандемии коронавируса, как правило, формируются незатейливым способом. Перечисляются существующие институты и практики (демократия, права человека, представительная власть, выборы, мобилизация и т.д.) и предлагаются варианты их адаптации к новой реальности.

Способ понятен, но бесполезен. Результат оказывается прямо противоположным. Новая реальность искусственно и (или) искусно адаптируется к уже существующему миру.

Столкнувшись с неизвестным, но неизбежным, мы успокаиваем себя, что какие-то вещи и отношения из знакомого и понятного мира будут востребованы в будущем. А если не вещи, то хотя бы объяснения их и нашего существования.

В ситуации с пандемией к неизвестному неизбежному добавляется ощущение близости физической опасности. Поэтому даже давно не работающие на деле, но сохраняющиеся в массовом сознании устойчивые стереотипы становятся удобными «соломинками». Как способ психотерапии. Они избавляют от нагнетаемых отовсюду страхов.

На самом деле дать верные ответы на вопрос, как изменится политика и политики, невозможно, опираясь лишь на существующие до пандемии понимание социальных проблем; идеологические клише (демократия, глобализация, права человека и проч.); применяемые институты и процессы (голосование, мобилизация, кампании и пр.). Это все уже хлам.

Будущее следует определять исходя из того, как изменится образ жизни, а следовательно, мотивация и формы участия в этой деятельности как у обычного человека, так и у homo politicus — т.е. тех, для кого политика — смысл и способ существования. Обычным человеком занялись социологи, а вот про homo politicus можно и политологам пофутурить.

Что изменится?

Первое. Среда. Online теперь не средство, не инструмент, а пространство полноценной жизни политического субъекта. Вне этой среды обитания homo politicus некоторое время еще сможет проводить, но полноценно существовать и эволюционировать уже будет не способен. В ней политику теперь нужно не «работать», а жить и выживать: добывать пропитание, спасаться от хищников, находить формы совместного существования с себе подобными, делить с ними территорию и пр. и пр.

Второе. Целеполагание. В наши дни политика часто ограничивается процессом, не предполагая результат. Движение, а не цель. Politics, а не policy. Участие, а не победа. Порой смысл политического действия даже заключается в том, чтобы никакого результата и не было вовсе. Понять реальные мотивы невозможно. Проще их скрыть. С этим в наступающей эпохе будет сложнее. Процесс без результата станет сразу очевиден. Да и цели куда проще определять.

Третье. Дистанции. В пик пандемии говорят о расстояниях физических: переходе в работе на удаленку или о количестве метров до другого индивида. В будущем промежутки в метрах тоже придется учитывать. Важнее, что изменятся представления политиков о пространствах власти, вертикалях и горизонталях. Интернет не уничтожит границы между пользователями, а лишь размоет их. Иерархии homo politicus и правила игр, в которые они так любят играть, уступят место сетевому беспорядку.

Четвертое. Лидеры. В центре политики окажутся не те, кто принимает решения, а те, кто формирует представления о добре и зле. Вожаки институций сменятся моральными авторитетами. Чиновники и депутаты уступят место электронным сервисам на смартфонах. Политики будут влиять на общественное мнение, но перестанут определять, оценивать и ограничивать его. Сегодня у них де-факто есть право вето на решения граждан. Они его потеряют. Таким образом, государству, которое рано или поздно установит контроль за Сетью, придется гарантировать невозможность персональной монополизации власти.

Пятое. Поведение. В первую очередь за счет голосования, в том числе с использованием сложных механизмов рейтинговых и полярных оценок. Они станут заурядным средством для реализации государственного курса. Участие в политике станет похоже на процедуру из сферы физиологической или социальной гигиены. Обычной привычкой. Граждане будут воспринимать политическую деятельность как часть ежедневного моциона. Как проверить утром электронную почту или почистить зубы.

Шестое. Инструменты. Программы и боты, управляемые несложными формами искусственного интеллекта, сегодня заняты не только мониторингом и аналитикой, но и формируют коммуникационные потоки. Совсем скоро они начнут проводить акции мобилизации и избирательные кампании. Участие людей в них сведется к минимуму. Соответственно, поменяются и механизмы управления социумом.

Разумеется, из сказанного напрашиваются новые вопросы. О ценностях и приоритетах, смыслах и рецептах. Пусть на эти вопросы отвечают философы.

Для политологов сейчас важнее понять, как будет меняться пропорция между теми, кто собирается активно формировать этот «дивный новый мир» и теми, кто будет до последних сил сопротивляться его победе. От этого соотношения зависит скорость и глубина изменений. Но в любом случае переход будет болезненным. Впереди нас ждут новые шоки. Так всегда бывает, когда приходится менять содержание, а не форму. Печать