Памфилова: Уникальные правила голосования обеспечили хороший задел

В России вечером 1 июля завершилось общероссийское голосование по поправкам к Конституции. По предварительным данным Центризбиркома (ЦИК) после обработки 30% протоколов, за поправки проголосовали более 74% участников плебисцита, против – 25%. Явка составила почти 65%. Отдельно подводились итоги электронного голосования: в Москве поправки поддержали 62,3% участников, против были 37,7%; в Нижегородской области это соотношение составило 59,7на 40,3%.

Уникальные, по выражению председателя ЦИК Эллы Памфиловой, правила голосования, которое шло до этого в течение шести дней, обеспечили хороший задел: уже к 10.00 1 июля ЦИК отчитался о явке в 55,22%. Самый высокий результат утром показали Чечня (84,62%), Тува (86,32%) и Кемеровская область (81,29%), самый низкий – Мурманская область (32,68%). В Москве к утру проголосовали 42,36% избирателей – с учетом электронного голосования, явка на которое составила более 93%. Памфилова объяснила такие результаты тем, что порядок и форма голосования оказались очень удобными для граждан: каждый мог выбрать, где, когда и каким образом ему проголосовать. Она также отметила, что серьезных нарушений не зарегистрировано, а вот случаи «определенных провокаций» были.

Так, член ЦИК Евгений Шевченко сообщил о заранее заготовленных шаблонах с текстом особого мнения, критикующего ход голосования: он распространялся среди членов избиркомов от КПРФ и несколько человек подписали однотипные документы. Памфилова сказала, что обратилась к лидеру партии Геннадию Зюганову: «Кто там в партии – Рашкин с Навальным формируют повестку или все-таки Центральный комитет партии? Уверена, он никогда такого бы не допустил». В число действий, расцененных как провокация, попали также сообщения о запрете на фото- и видеосъемку от представителей информагентства «Время», и в частности их попытки заснять крупным планом урны с бюллетенями. «Мы работаем в ситуации применения беспрецедентных мер безопасности, – объясняла председатель ЦИК. – Невозможно ходить по участку где попало!»

С тем, как квалифицировать сломанную руку корреспондента «Медиазоны» в Санкт-Петербурге Давида Френкеля, ЦИК пока не определился. Председатель петербургского избиркома Виктор Миненко заявил по видеосвязи, что Френкель «сам искал почву для конфликта» и «упал самостоятельно». Журналист сообщил, что полиция пыталась насильно вывести его с участка. Замглавы МВД Александр Горовой пообещал, что все материалы будут переданы в Следственный комитет, «чтобы исключить какую-либо солидарность с нашим сотрудником».

Около 15.00 мск ЦИК обнародовал первые результаты (72,77% за поправки после обработки 0,78% протоколов) – вопреки своим же обещаниям сделать это лишь после закрытия всех участков. Памфилова объяснила это тем, что отсутствие формального запрета на публикацию таких данных привело к появлению многочисленных интерпретаций – в частности, данные экзитполов продемонстрировали значительные расхождения. «Мы сначала не хотели этого делать, – призналась она. – И рекомендовали не публиковать эти экзитполы до того, как мы начнем подсчитывать голоса. Но поскольку это не запрещено, то каждый, кто обладает этой информацией, – наблюдатели, члены комиссий – будет ее выдавать и интерпретировать, как он это понимает. Раз это неизбежно, лучше, чтобы вы узнали это из первых рук».

Явка больше 60% – это хороший показатель, что в определенной степени является неожиданностью, считает руководитель Фонда развития гражданского общества Константин Костин: «На явку повлияла кампания по информированию (более 95% знали о голосовании) и то, что она шла почти четыре месяца. Конечно, сказалась и новая коронавирусная реальность: там, где власти хорошо справились с проблемной ситуацией, как правило, и результаты для власти хорошие – как это было, например, в Южной Корее. Значительная часть поправок волновала большие социальные группы, сыграл свою роль и фактор личного участия Путина. Он самый популярный политик в стране, у него есть значительная группа сторонников, и она откликнулась на его приглашение к участию в голосовании». Свое влияние оказало и то, что голосование длилось неделю – этот опыт затем может быть использован и на выборах разных уровней, предполагает эксперт: «Кризис участия можно преодолеть, сделав избирательную систему комфортной, и сейчас это сделать удалось. В последний день на участки пришло меньше людей, чем ожидалось, но граждане уже определились раньше, проголосовав в предыдущие дни и дистанционно». На легитимность принятия поправок будет влиять и чистота процедуры, и то, насколько результаты будут приняты обществом, полагает Костин. По его мнению, важно также, что явка и результаты оказались лучше, чем на голосовании за Конституцию 1993 г. (ее поддержали 58,4% пришедших на участки при явке 54,8%), хотя тогда и политизация была выше, и голосование совмещено с выборами в Госдуму. В целом же тенденции на этом плебисците похожи на те, что эксперты отмечают и в рамках других выборных процедур, резюмирует Костин: «Если в каких-то мегаполисах будет большой процент против, то это не только противники поправок, но и в значительной степени те, на кого оказало влияние напряжение последних месяцев, вызванное режимом самоизоляции».

Вряд ли власти действительно ориентировались на голосование 1993 г., нужно было просто подстелить соломку – как представить победу и с чем сравнить, считает политолог Александр Кынев. По его мнению, главным итогом плебисцита будут результаты в больших городах: «Даже если в целом будет 30% голосов против, то это поражение, учитывая машину фальсификаций и отсутствие наблюдения. По городам ситуация будет 60 на 40, а где-то, может, и 50 на 50. Получается, что в городах голоса получили за счет подконтрольных категорий, а независимый молодой электорат проголосовал против, т. е. там у режима не осталось искренних сторонников, а осталась мобилизация за счет принуждения». На выборах в Госдуму-2011 объем фальсификаций оценивался в 15–20%, сейчас ситуация хуже, поскольку не было контроля, рассуждает Кынев: «Растянутое на несколько дней голосование позволяет фальсификации (невозможно наблюдать и следить за сохранностью документов) и дает возможности для административной мобилизации». Часть общества это голосование как победу власти не воспримет, сама власть тоже понимает, что это не победа, а ее фабрикация, полагает эксперт. Он также обратил внимание на то, как голосовали координаторы штабов Алексея Навального, который призывал не участвовать в плебисците: «Многие координаторы проголосовали против. Политическая ошибка Навального в том, что он оказался в диссонансе с наиболее активными россиянами, в том числе и теми, кто его поддерживает. Это для политика опасная штука. Он должен выражать интересы тех, кто за него голосует, а здесь мнение ядра его сторонников и его самого оказалось разным. Если по Москве будет результат 50 на 50, то это будет поражение Навального, потому что лишние проценты явки, которые могли быть получены, будут на его совести». В целом же центр оказался заложником выбранной стратегии, ему ничто не мешало принять основные поправки по обычной процедуре и без плебисцита, резюмирует Кынев: «Решив все это устроить, власти сами загнали себя в ловушку: создали юридически спорную конструкцию, которую потом понадобилось закрепить за счет видимости общественной поддержки». Печать