Фургал: Жизнь надо воспринимать как она есть. Отчаяние – грех

Наш обозреватель стала свидетельницей первой реакции экс-губернатора Сергея Фургала на новости о происходящем в Хабаровском крае - у него наконец-то появился доступ к телевизору. Поведение Фургала изменилось. Но он убеждает себя не отчаиваться - даже рассказал анекдот в тему про гостиницу на поляне.

Во время ремонта в следственном изоляторе «Лефортово» в одной из вентиляционных шахт нашли лапоть. Он в отличном состоянии, хотя лежит здесь, скорее всего, с царских времён (на месте СИЗО была гауптвахта, и провинившимся военным выдавали тюремную робу, в том числе плетеные лапти). Застрявший лапоть был той самой причиной, по которой много-много лет воздух в одном крыле «Лефортово» плохо проходил через систему вентиляции.

Время, кажется, порой в «Лефортово» останавливается и для отдельных заключенных. Вот арестованный экс-губернатор Хабаровского края Фургал расчесывается, как мужики в старину - пятерней. Расчески у него нет.

Фургал, как всегда, выглядит спокойным. Но что-то в нем изменилось. Было видно, что ему не просто, хоть он это и скрывает. Как выяснится, за несколько минут до нашей встречи он увидел новости по телевизору (а все они рассказывали про назначение врио губернатора в Хабаровском крае). «Жизнь надо воспринимать как она есть. Отчаяние – грех», - скажет он потом.

Но сначала разговор пошел о новой камере.

- «Переехал» с первого этажа на четвертый, - говорит Фургал.

- Почему? Карантин-то еще не закончился у вас.

- На первом этаже не ловила антенна (ее передали, но толку никакого). То ли стены там более толстые, то ли еще что.

-То есть теперь вас можно поздравить с работающим телевизором?

- Телевизор за несколько минут до вашей встречи включил. Новости про себя не буду смотреть, все могу предсказать заранее.

- Вы расстроились? (Задаю вопрос, потому что почувствовала это по интонации и увидела по глазам губернатора).

- Что толку расстраиваться? Разве это как-то поменяет суть?

- А газеты вам приносят?

- Да, читаю. Свежие. Принесли и «МК». Надо понимать, что происходит в мире, в стране.

- Деньги вам на счет пришли, чтобы вы могли купить себе что-то в тюремном ларьке и отбивать телеграммы домой?

- Пришли. Только одна сумма была от знакомого, а все остальное - от неизвестных мне людей. Они присылали по 200, 300 и 500 рублей. Всего таким образом получил 27 тысяч. Я очень благодарен за поддержку.

- А посылки и передачи?

- Получил четыре посылки от родных, но там какие-то бестолковые вещи типа губки для посуды. А покушать забыли положить (смеется). Из продуктов только две пачки печенья и две конфет, сахар и кофе. Думаю, что близкие в шоке, потому не сообразили, что нужно в первую очередь в СИЗО.

Но была еще передачка от незнакомого мне жителя Московской области. Там колбаса и сыр, яблоки и бананы. Спасибо большое ему.

- А как же депутаты вашей фракции? Они собирались отправить вам и посылки, и передачи.

- Нет, ничего не было. Мне бы кипятильник и расческу.

- Как же сейчас расчесываетесь?

- А вот так (растопыренными пальцами проводит по волосам). Но вы не волнуйтесь.

Я воспитан так – ем то, что есть. Могу спать на земле, если надо. Хотелось бы по-другому, но если нужно – я могу, и в этом нет проблемы для меня.

- Письма, телеграммы доходят?

- Пришла за все время одна телеграмма, от Жириновского, и одно письмо от незнакомого мне человека, который, как я понял, учится на режиссёра. Добрый малый, поддержал в письме меня, как мог).

- Может, пока не дошла остальная корреспонденция?

- Не знаю. Может, цензор не пустил. Я сам писать не могу – нет конвертов, и не знаю точного адреса родных, сына - ему хотел в первую очередь). У жены сейчас проблем хватает.

- Вижу, что у вас пятна на руках почти прошли.

- Да, аллергия проходит. Дают каждый день таблетки и мазь. Спасибо врачам.

- Больше ничего не беспокоит по здоровью?

- Накануне ареста у меня зуб рассыпался. Пока терплю. Но, наверное, будут проблемы с этим.

- Тут есть стоматолог, он неплохо лечит, даже по словам самых щепетильных заключенных.

- Это хорошо, тогда обращусь.

- Больше ничего не беспокоит?

- Слава Богу, нет. Если я на четвертый этаж легко поднимаюсь и спускаюсь – значит, все отлично со здоровьем.

Сегодня принесли каталог книг, я выбрал несколько исторических. Вот скоро их выдадут. А вообще библиотека тут, судя по каталогу, хорошая. Там есть даже книги тех, кто здесь сидел и все описывает. Интересно почитать впечатления других. Но я все-таки надеюсь, что тут надолго не задержусь.

- Вы, как всегда, оптимист!

- Есть анекдот про гостиницу на поляне на свежем воздухе. На здании висит надпись: «Если и у нас не заснете, то вас точно мучит совесть». Я сплю отлично. Совесть меня не мучит. Мучит только чужое предательство. Но жизнь надо воспринимать, как она есть.

Вот сотрудникам спасибо. Они нормальные, я знаю, что говорю.

Побеседовать с бывшим хабаровским депутатом, ныне тяжело больным Николаем Мистрюковым не удалось. Он опять, как в первые два раза, отказался выйти к членам ОНК, хотя на прошлой встрече (напомним, она состоялась 14 июля) в деталях рассказывал про свои мучения и жаловался на неоказание медпомощи. Адвокат, соглашение с которым подписала жена, так и не смог попасть к Мистрюкову, но готовится обжаловать это в суде.

Из окна комнаты для краткосрочных свиданий видны яблони и две грядки с петрушкой и укропом (их посадили осуждённые отряда хозобслуги «Лефортово»). Жизнь идет даже здесь, и как сказал Фургал, надо ее воспринимать, как она есть. Печать