Основной фокус работы ОНФ связан с помощью людям на Донбассе

Общий объем гуманитарной помощи, доставленной в ЛНР и ДНР силами ОНФ, оценивается примерно в миллиард рублей, сообщил «Известиям» руководитель исполкома организации Михаил Кузнецов. Раз в неделю 30 фур с предметами первой необходимости приходят в Мариуполь, где остается примерно 200 тыс. мирных жителей. Хаб по формированию гуманитарных конвоев, развернутый ОНФ на базе Донского университета, работает круглосуточно.

В ближайшее время к отправке грузов подключатся РЖД и «Почта России». Глава организации рассказал также о том, как решаются острые социальные вопросы в России. Так, сейчас в правительстве прорабатывается вопрос с охраной детских учебных заведений. По оценке ОНФ, до 70% контрактов отыгрываются на суммы, значительно ниже необходимых.

Фокус — на Донбассе
— Вы занимаетесь сбором и доставкой гуманитарной помощи в ЛНР и ДНР. Что сейчас больше всего требуется жителям республик?

— Когда началась спецоперация, даже за несколько дней до нее — когда началась эвакуация из Луганской и Донецкой народных республик на территорию России — «Народный фронт» и наши друзья по «Мы вместе» (у нас уже сформировалась боевая команда в пандемию) сразу развернули штаб помощи. Сначала помощь оказывалась беженцам в пунктах временного размещения. Теперь, когда власти субъектов сами наладили эту работу, наш основной фокус связан с помощью людям на Донбассе.

Самое важное для людей — это ощущение определенности, уверенность, что Россия отсюда больше не уйдет. С самого начала мы записываем истории этих людей. Они рассказывают, как жили последние восемь лет. Это восемь лет ада, особенно для тех, кто жил на прифронтовых территориях.

Что касается потребностей — просто представьте свой обычный день. Что вам нужно? Еда, вода, предметы первой необходимости, средства гигиены. Всего этого не хватает. На отдельных территориях сохраняется дефицит питьевой воды, как в Мариуполе или в отдельных районах Донецка. Люди говорят: «Можно, пожалуйста, нам прислать не макароны, а гречку?» Макароны сварил — воду вылил, а гречка ее впитывает, и воды нужно меньше. Много таких подробностей, о которых не задумываешься в повседневной комфортной жизни. Мы стараемся этим потребностям соответствовать. Научились формировать продуктовые наборы таким образом, чтобы можно было быстро и практически в любых условиях приготовить необходимую еду. Не отправляем тушенку отдельно от крупы, муку отдельно от дрожжей, потому что надо, чтобы сразу всё было под рукой.

Последний раз ездили накануне Пасхи на освобожденные территории в Луганской Республике — в Калаус, Новоизбенку. Люди просили помочь с «пасочками» — так они называют куличи. Электричество с перебоями, у кого-то есть генератор, у кого-то нет, с топливом тоже тяжело, а для людей крайне важно отметить этот праздник. Поручение жителей выполнено, мы договорились с ближайшим хлебозаводом, всё испекли, отвезли.

Сейчас подошли майские праздники, лето на юге наступает раньше, был запрос на картошку и семена. Для деревни главное — огород, тут опаздывать нельзя с посадками. Мы собрали в разных регионах 40 т картошки, 1,5 т семян. С нами с конвоем ездил Денис Лебедев, чемпион мира по боксу. Картошку разгрузили, а сажать кто будет? Денис за лопату, а бабушка ему говорит: «Что ж ты, милок, картоху под лопату сажаешь? У нас так не сажают. Вон на воротах плуг лежит». Пришлось ему учиться борону делать. Потом только мы узнали, что у нее сына замучили каратели из «Правого сектора» (запрещен в РФ).

Самые разные запросы бывают. Там, где после обстрелов стекла выбиты, нужна пленка — закрывать тепловой контур. Мы думали, что можно пойти на строительный рынок и купить. А выяснилось, что требуются сотни тонн, ни на каком рынке такого количества нет. Пришлось организовать целую операцию. Одна нефтяная компания передала нам специальные гранулы для производства пленки. Мы нашли завод в Ростовской области, который ее производит. Пленку изготовили, и наши ребята отвезли ее.

Сейчас всё больше идет речь и о стройматериалах, о том, чтобы помогать восстанавливать регион.

— Народный фронт побывал в Мариуполе, вы собираетесь поехать туда еще. Как будете участвовать в восстановлении жизни в городе?

— Мы были в Мариуполе с первым большим гуманитарным конвоем, когда только начиналось освобождение города, шли активные боевые действия. Помню, только пересекли границу, а там две наши «сушки» летят. И один летчик нам крыльями помахал: поздоровался. У меня тогда появилось ощущение, что все обязательно хорошо закончится.

Что невозможно забыть? Мирных жителей, которые вырывались из-под обстрела ВСУ. На своих машинах с надписью «Дети», с простреленными колесами, с белыми примотанными кусками ткани. Не понимаю, как можно стрелять по машине, на которой написано «Дети». Не понимаю, что должно быть в голове у людей, которые это делали. Видели людей, которые неделю провели в подвалах. Отдаешь им еду, а они шепотом говорят: «У нас дети там. Дайте больше, пожалуйста, потому что мы боимся выходить с ними на улицу».

Сейчас огромное количество людей везут туда помощь помимо МЧС и военных. «Единая Россия» многое делает. Из наших трех конвоев в неделю один всегда идет в Мариуполь. По оценкам, до 200 тыс. людей не эвакуировались оттуда — надо всё сделать для того, чтобы они могли получить помощь.

— Конвой — это сколько машин?

— Порядка 30 фур, это максимум по правилам безопасности. В Донском университете на базе корпуса ВСКС создан штаб #МЫВМЕСТЕ, туда со всей страны идет еда, предметы первой помощи. Там перевалочный хаб, работают ребята-волонтеры. Уже два месяца по 100 человек в смену — ночную и дневную.

— По вашим ощущениям, какую часть потребности людей в гуманитарной помощи удается покрыть вашими силами?

— Вся страна помогает, мы делаем только малую часть этой работы. Ребята в Луганском и Донецком МЧС работают на очень высоком уровне.

Расскажу про инициативу «Российских железных дорог». Им пришла в голову идея собрать со всей страны «Поезд помощи Донбассу». Мы с ними объединили усилия, постучались в регионы, в общественные организации. Никто не остался равнодушным. 29 апреля стартовали первые вагоны с Дальнего Востока: из Еврейской автономной области, из Красноярска и Хабаровска. Состав будет минимум из 60 регионов. Это порядка 400 фур, очень большой объем. Поезд собирается в Москве и стартует в республики.

Насколько я знаю, сейчас «Почта России» выстраивает свою работу в ЛДНР, а это значит, что в каждом уголке нашей страны каждый сможет чем-то помочь.

— Сколько груза вы уже отправили в ЛНР и ДНР?

— Оценивать очень сложно. Мы прикидывали, что уже под миллиард рублей получается общий объем помощи, собранный штабом «Мы Вместе».

Сильные люди
— Давайте поговорим о тех, кто эвакуировался на территорию России. Какую часть людей можно считать благополучно устроенными, какие по-прежнему находятся в сложной ситуации?

— Большинство людей в ПВР хотят вернуться домой. Наша задача — обогреть их, предоставить им всё, что сейчас необходимо, а как только ситуация позволит, дать им возможность вернуться. Они очень гордые люди, любящие свою Родину. На Донбассе — сильные люди, со стержнем.

Есть фонд помощи детям Донбасса, созданный банком «Россия». Мы с ним провели большую совместную работу, и теперь все новорожденные детишки и мамы в пунктах временного размещения, а со следующей недели уже и на территории ЛНР и ДНР, будут получать большую коробку необходимых в первую очередь вещей. В Луганске и Донецке купить все, что нужно для маленького ребятенка, сегодня крайне сложно. Коробка сделана таким образом, что она первое время может даже заменять кроватку.

Огромный объем волонтерской работы в пунктах временного размещения направлен на досуг малышей, где-то это уже переросло в форму небольших детских садов. Большое количество людей эвакуировалось с домашними животными, есть раненые питомцы. Им тоже помогают волонтеры на местах. Много адресной работы со здоровьем людей. Кто-то приезжает с прерванной химиотерапией, с разными тяжелыми заболеваниями. У нас есть в штабе врачи, которые проводят эту работу и помогают выстраивать эту работу региональным минздравам.

— Для чего вы записываете истории людей?

— Чтобы понять и никогда не забыть, что происходило на Донбассе все эти годы. Сейчас западный мир в эйфории обвиняет во всех грехах Россию. Но пройдет время, и уверен, свидетельства этих людей сделают очевидным для всех, что восемь лет на Донбассе был самый настоящий геноцид. Нам рассказывают: «Избивали, сажали пацанов в металлические бочки, били по этим бочкам металлическими прутьями, пока у них кровь не начинала идти из ушей. Где-то девчонок насиловали и убивали. Какие каратели попадутся: либо просто умрешь, либо мучительно». Мы делаем эти истории максимально публичными, передаем ролики в СМИ, Следственный комитет, который ведет работу по фиксации преступлений.

— Сколько историй было записано?

— Уже больше 150 подробных, детальных историй. Мы этот процесс не останавливаем. Уверен, будут сотни свидетельств. Правду невозможно спрятать.

— Вы сами собираетесь еще раз поехать в Мариуполь?

— Обязательно. Знаете, люди там как родные. А еще настоящие, у них совершенно другое чувство правды и справедливости. Они вообще невосприимчивы к любой имитации, к формальностям. Знают, за что погибают, за что борются. Мы должны просто помочь им отстроить мирную жизнь. Они точно справятся, поверьте — у них всё хорошо с любовью к Родине, они огромную цену за нее заплатили.

— С каким чувством вы оттуда выезжаете?

— С чувством огромной ответственности. «Народный фронт» в своей работе регулярно борется с несправедливостью по всей России. Не закупили лекарства, спекулянты подняли цену на продукты, сбоят социальные выплаты. Как мы реагируем? Обращаемся в федеральное и региональные правительства, просим «Известия» разместить статью. Длинное плечо. А на Донбассе цена ошибки и неэффективности вообще другая. Если есть проблема — ее нельзя не решить. Вся наша команда ощущает эту ответственность. Нам бы эту скорость реагирования на беды людей перенести в мирную жизнь, потому что мы иногда просто не видим того, как больно людям, когда наша система оказывается бездушной или невнимательной.

Критерий один — искренность
— Расскажите о программе ОНФ, которая занимается первичным звеном в России. Какая часть граждан испытывает затруднения с тем, чтобы добраться до поликлиники и фельдшерского пункта?

— 61 из 1789 фельдшерско-акушерских пунктов (ФАП), созданных по нацпроекту, по разным причинам не принимает пациентов. 27 ФАПов не достроены. Больше всего таких объектов в Тверской области и Коми. Надеюсь, в этом году мы эту историю закроем. Есть 392 ФАПа, которые не продают лекарства, а потребность такая есть. Недавний пример — обращения по поводу лекарств из Рыбинского района. Аптеки нет, в город в 8:30 один автобус, обратный в 14:30. Чтобы купить анальгин, надо потратить целый день. В «Народном фронте» эту тему ведет доктор Леонид Рошаль, который пишет гневные письма в адрес губернаторов, они реагируют. Ковидная нагрузка на первичное звено снизилась, уже нельзя списать на то, что все врачи заняты оказанием помощи ковидным больным.

В Хакасии мы проводили недавно большую видеоконференцию с губернатором, с его командой, федеральным Минздравом. Разобрались. Ни одного врача-гематолога на всю Хакасию, большой дефицит педиатров, офтальмологов. Минимум две недели на запись к любому врачу по профилю. Понятно, Хакасия говорит, что им тяжело, у них нет денег, врачи уезжают в Красноярский край, где зарплата больше. Но постепенно выстраиваем дорожную карту по решению проблемы. Уже есть первые результаты, люди звонят, говорят: «Спасибо, стали относиться внимательнее».

— Недавно случилась большая беда — стрельба в детсаду в Ульяновской области, погибли дети. Вопрос качественной охраны детских учреждений давно стоит остро. Будете ли вы подключаться к решению проблемы?

— Мы постоянно проводим мониторинги качества охраны в школах и детсадах. Минимум треть людей говорят о том, что здания вообще не охраняются. Четверть говорят, что человек, который сидит на охране, не выполняет свою функцию. Наше Бюро расследований выявило, что 70% контрактов отыгрываются на суммы значительно ниже необходимых, по оценке Росгвардии. Мы направляли материалы в Генпрокуратуру, они также ведут эту работу. Вопрос сейчас активно прорабатывается в правительстве, там должны выйти на финальные цифры. Другого выхода, кроме как передавать это Росгвардии либо работать по стандартам, которые она определяет, не существует.

— Еще один сложный вопрос — ситуация с беспризорными животными. Принят закон, но проблема остается. Как ее решить?

— Первое — это ответственное отношение людей. Если будут чипировать животных с последующей административной и уголовной ответственностью, десятки тысяч беспризорных собак перестанут оказываться на улице.

Второе — стандартизация процесса отлова и передержки собак. Если посмотреть на контракты, стоимость отлова одного животного в Московской области обходится в 990 рублей, а в Орловской области — 4,2 тыс.

— Учитывая полярность мнений, на сколько может затянуться это решение?

— Хочется иногда, чтобы общество помогло власти, не ждало какого-то идеального решения, которое всех удовлетворит, а готово было где-то немножко поступиться своими интересами. Давайте надеяться, что в этом году будет найдено компромиссное решение. Я вам обещаю, что мы приложим к этому максимум усилий.

— Сейчас много говорится о патриотическом воспитании детей. Какие механизмы в этом плане самые эффективные?

— В жизни по-настоящему работают только два механизма — это личный пример и вовлечение в деятельность. Вся страна сейчас помогает мирным жителям и военным на Донбассе. Это личный пример для ребят. Денис Лебедев ездит «за ленточку», Юля Чичерина выступает на передовой — вот люди, на которых хочется равняться. Не нужно ничего выдумывать. Если придете в наш ростовский штаб в любое время суток, вы увидите десятки ребят, студентов, которые, несмотря на огромную усталость, принимают и сортируют тонны гуманитарной помощи. Школьники приходят втихаря, говорят: «Только не говорите никому, что мы несовершеннолетние. Можно мы, пожалуйста, тоже поработаем?» Это и есть настоящий патриотизм, напрочь лишенный любого формализма, самая главная любовь к Родине, которая только может быть.

В пандемию 200 тыс. волонтеров по всей стране встали и пошли помогать старикам, которые остались на самоизоляции. И желающих было еще сотни тысяч, просто не всех можно было в СИЗы одеть и организовать процесс. Тут критерий один — искренность. Ребят с их чувством справедливости можно вовлекать только в то, что настоящее.

— Впереди День Победы. У нас появилось очень много связанных с ним традиций и акций. Какие вы считаете самыми значимыми?

— Самая лучшая традиция — та, которую люди создали и организовали сами. В случае с Днем Победы это, конечно, «Бессмертный полк». Надеюсь, со снятием ковидных ограничений у людей будет возможность, как всегда, пройти по улицам с героями Великой Отечественной. С учетом того что у нас счет героев за два месяца специальной операции идет на десятки, на сотни, я слышал много мнений, чтобы они заняли свое достойное место в этом «Бессмертном полку». Полностью это поддерживаю.

У «Народного фронта» есть свой небольшой вклад в празднование Дня Победы. Несколько лет назад общественники из госпиталя имени Бурденко начали отвозить огонь из Александровского сада, от Могилы Неизвестного Солдата в города России. В прошлом году мы помогли им, и акция стала более масштабной. В этом году огонь полетит в 10 стран мира, поедет в 35 городов России и, конечно, в Донецкую и Луганскую народные республики, где будут зажжены вечные огни у памятников героям Великой Отечественной. Для тех ветеранов, кто уже не сможет прийти и отдать честь погибшим, мы привезем огонь домой, чтобы в этот торжественный день они чувствовали себя вместе со всей нашей необъятной родиной на Красной площади — рядом с теми, кто тогда не вернулся домой ради общей победы над фашизмом. Печать