Всё могло бы быть совсем не так

В октябре 2020 г. в украинской политике произошли два внешне никак не связанных между собой события, о которых вскоре позабыли.

25 октября, по итогам первого тура выборов мэра Киева, второе место неожиданно занял поддержанный пророссийской партией «Оппозиционная платформа – За жизнь» (ОПЗЖ) Александр Попов.

И хотя отставание от лидера гонки – Виталия Кличко – было огромным и во втором туре шансов у Попова не было, многих шокировал его результат в 10 процентов, оказавшийся выше тех, что получили все видные прозападные критики мэра-боксера.

Остроты этому факту для либерально-националистической части общества придавало то, что именно Попов с подачи Януковича руководил столицей в период так называемого Евромайдана и даже проходил обвиняемым по делу об избиении «Беркутом» протестующих. При наличии такого шлейфа 10 процентов Попова в Киеве в заголовках СМИ затмили даже первое место ОПЗЖ на выборах в облсоветы Одесской, Николаевской и Запорожской областей.

За две недели до этого в ходе визита Владимира Зеленского в Великобританию произошло другое сенсационное событие. Украинский президент стал, вероятно, первым в истории главой государства, лично побывавшим на приёме у руководителя британской внешней разведки МI6. О рандеву с Ричардом Муром сначала сообщило со ссылкой на источники одно из украинских изданий, а потом это подтвердил и сам Зеленский. «Именно на этой встрече нам сказали, что у нас большая проблема с тем, что СМИ финансируются не только украинцами… И поэтому главный вопрос, о котором мы говорили, как раз о том, что должны быть независимые СМИ, которые сегодня, когда у нас война, защищают наш суверенитет и территориальную целостность», – объяснил позже украинский лидер. Прямым результатом той беседы вскоре стали конкретные действия против ряда наиболее популярных оппозиционных медиа.

В том октябре произошёл поворот, который запустил цепочку событий, приведших к нынешнему конфликту. Прямое включение британцев, а позже и американцев в дело активного противодействия плавному реваншу ориентирующихся на сотрудничество с Москвой политических сил предопределило запуск совсем иного, наблюдаемого нами сейчас сценария. Ретроспективный взгляд показывает, что предоставленные себе внутриполитические процессы на Украине могли принять совсем иной оборот.

Похищение Зеленского
В момент своего избрания Владимир Зеленский однозначно воспринимался как человек, способный поладить с Москвой. Тому, казалось, благоприятствуют происхождение с Востока Украины, долгое и успешное участие в российском шоу-бизнесе, отсутствие склонности к националистическим проявлениям.

Ещё важнее было то, что его оппонент – Пётр Порошенко – имел имидж главного русофоба и непримиримца. То, что практика весьма отличалась от медийного образа, вопрос отдельный. Но с сугубо технологической точки зрения Зеленскому необходимо было быть «не Порошенко», а потому демонстрировать готовность к компромиссам с Россией ради прекращения крайне утомившей общество войны в Донбассе. К тому же вторым после установления мира требованием избирателей к Зеленскому было снижение коммунальных тарифов, что, опять же, предполагало торг с Кремлём.

Внешний фон также располагал к смене вех. Сидевшего в Овальном кабинете Дональда Трампа Украина (и тем более борьба за неё с Россией) волновала слабо. Евросоюз переживал болезненный процесс развода с Великобританией и не имел в запасе ничего, что мог бы предложить Киеву. Визы были уже отменены, а о перспективах членства тогда и рассуждать особо никто не хотел.

Первые шаги Киева и Москвы навстречу друг другу выглядели многообещающе. РФ отдала взятых в плен в ходе так называемого керченского инцидента моряков, а Киев согласился на прекращение огня в Донбассе и начало разведения войск. Всё это открыло путь к проведению 9 декабря 2019 г. в Париже первого за три года саммита в нормандском формате. Кстати, именно после той встречи с Путиным рейтинг одобрения Зеленского среди украинцев достиг максимальных значений.

Однако декабрьский саммит стал высшей точкой кратковременного потепления в отношениях между Киевом и Москвой. Да и к моменту его проведения Кремлю в целом было ясно, что никакого прорыва в выполнении Минских соглашений ждать не приходится. А без решения этого центрального вопроса двусторонней повестки обсуждение любых других тем теряло смысл.

Причин этому несколько. Во-первых, после изначального шока от стремительного роста рейтинга comic-turned-politician (комика, ставшего политиком) опекавшие Украину западные структуры очень быстро взяли Зеленского в оборот. Уже в феврале 2019 г. вопреки усиленному противодействию администрации Петра Порошенко встречи с артистом-кандидатом провели все ключевые посольства.

И эти встречи показали главное: Зеленский, как и положено актёру, подобен пластилину, из которого можно слепить, что угодно.

Нужно лишь льстить его огромному самолюбию и рисовать заманчивые перспективы. Этой тактики на Западе придерживаются до сих пор.

Сам Зеленский проявил себя как человек без твёрдых убеждений, которого при небольшом приложении усилий удалось даже убедить в выгодах сотрудничества Украины с Международным валютным фондом. Хотя сыгранный им в сериале «Слуга народа» президент Голобородько посылал миссию фонда на три известных буквы. И эту сцену избиратели запомнили гораздо лучше, чем новости о дружеской встрече кандидата в президенты Зеленского с представителями той самой структуры.

Во-вторых, граничивший с авантюрой поход Зеленского в политику из весьма далёкой от неё сферы оставил его без команды. Очень скоро выяснилось, что «95 квартал» является плохой кузницей кадров для человека, претендующего на руководство крупной страной. Вакуум быстро стали заполнять выходцы из западных грантовых структур, которых сознательно и активно внедрял в команду крупный бизнесмен Виктор Пинчук, давно бывший на короткой ноге (и даже в числе спонсоров) с демократическим американским истеблишментом и различными глобалистскими структурами: от National Democratic Institute до Давосского форума. Именно благодаря Пинчуку после избрания Зеленского разные должности во власти, к удивлению многих, стали занимать те, кто ещё перед вторым туром выборов призывал голосовать за Порошенко. То, что западные глобалистские круги вместо обструкции «неопытному и потенциально пророссийскому» деятелю, победившему их недавнего друга Порошенко, решили открыть перед Зеленским все двери, имело самые далекоидущие и драматичные последствия.

Москва же, как обычно в её отношениях с постсоветскими странами, отставала от событий и не пыталась даже перехватить инициативу. То, в какой степени короля будет играть свита, в должной мере не было принято в расчёт. Можно предположить, что и дефицит личного доверия к «паяцу» должностных лиц РФ тоже сыграл свою роль.

Нельзя сказать, чтобы российские власти отнеслись к Зеленскому враждебно. Но и «задушить в объятиях» не попытались. Более того, Кремль впервые совершенно открыто поставил на конкурирующую с командой президента силу – «Оппозиционную платформу – За жизнь», предложив публично через её лидеров различные бонусы в обмен на коррекцию Киевом курса. Иными словами, расчёт был на то, что малоопытный Зеленский сам придёт к чётко обозначенным конфидентам Кремля и предложит взаимодействовать ради выполнения им предвыборных обещаний: от обеспечения мира в Донбассе до снижения тарифов.

Но этого не произошло. Как в силу внутренней самоуверенности Зеленского, так и активной работы посольств и внедрённых в команду их ставленников. Доходило до того, что в дипмиссиях вели собеседования с брыкавшимися претендентами на места в списке партии «Слуга народа», считавшими присоединение к команде «предательством Майдана». Им там доходчиво объясняли, что «дело Майдана и евроинтеграции» требует идти на разрыв со вчерашними побратимами из окружения Порошенко ради «недопущения реванша пророссийских сил». Так в Раде IX созыва возникла парадоксальная ситуация, когда «птенцы гнезда Сороса», ещё весной работавшие в одних грантовых структурах, уже осенью ругались друг с другом из-за конфликтов президентской партии с «Европейской солидарностью» Порошенко и другими оппозиционерами. Но по всем принципиальным идеологическим вопросам – от попыток отстоять русский язык в образовании до конфликта в Донбассе – G7 получили в новом парламенте устойчивое большинство, голосующее в унисон. А как иначе, когда депутат от партии Юлии Тимошенко Алёна Шкрум является супругой главы комитета Верховной рады по вопросам экономического развития Дмитрия Наталухи, и оба они учились по одним и тем же программам в США.

Парламентские выборы июля 2019 г. поломали расчёты многих. И в Москве, и в кругах украинской элиты изначально царило убеждение, что Зеленский будет слабым президентом с ограниченными полномочиями. И так бы оно и было, не поднимись в обществе «зелёная волна», когда уставшее от бесконечной коррупции и столичной политической возни «болото» неожиданно пошло на избирательные участки и ничтоже сумняшеся отдало рекордное число голосов Зе-кандидатам. Вечно расколотое по идеологическим линиям украинское общество вдруг подарило Зеленскому монобольшинство в парламенте, сразу изменив характер всего государственного механизма. Причём совершенно ясно, что голосовавшие за «зелёных» в Харькове и Херсоне видели одно решение языковых, исторических и геополитических вопросов, а сделавшие такой же выбор во Львове и Луцке – принципиально иное.

Особенность формирования списка, из-за которой большинство мест получили прозападные активисты, породила сходу маргинализацию голосов Юго-Востока в Раде. Очень скоро тех немногих в президентской партии, кто выступал с адекватных позиций, причислили к «союзникам ОПЗЖ и агентам Кремля». А потом против одного из наиболее ярких из них США ввели санкции, заставив остальных помалкивать и размышлять.

Toxic Ukraine
Игру США на Украине невозможно понять без оценки того, какую роль украинский фактор в последние годы играл в американской внутренней политике. На фоне российской спецоперации многие позабыли, что ещё год назад в заокеанских медиа слово Ukraine всплывало преимущественно в привязке к попытке импичмента Дональда Трампа и расследования коррупционных делишек сына Джозефа Байдена.

Всё началось с визита бывшего тогда ещё вице-президентом США Байдена в Киев в ноябре 2014 года. Одним бортом с ним на Украину прилетел его сын Хантер, занявший по итогам редкого посещения этой постсоветской страны доходное место члена правления газовой компании Burisma с окладом 50 тысяч долларов в месяц. Как потом открыто признавал Байден-младший, в ту пору он находился в тяжёлой наркотической зависимости и отчаянно нуждался в деньгах для ведения роскошного образа жизни. А владелец Burisma, бывший министр экологии времён Януковича Николай Злочевский, отчаянно нуждался в исчезновении интереса правоохранителей к коррупционным аферам его компании, за которыми отчётливо проглядывали планы Порошенко по отъёму бизнеса.

Команда Байдена до сих пор доказывает, что отец никак не помогал сыну улаживать дела, иначе предостерёг бы его от столь недальновидного поступка – войти в команду с явно коррумпированными дельцами. Эти же люди всеми правдами и неправдами препятствуют расследованию правоохранительными органами «украинской страницы» в биографии семьи Байденов. Попытка Трампа добиться через новоизбранного Зеленского запуска такого расследования украинской прокуратурой, как мы помним, едва не стоила ему импичмента.

Здесь нужно обратить внимание на важный момент. Как и в госаппарате в целом, за четыре своих бурных года в Белом доме Трамп не сумел сменить на лоялистов команду, занимавшуюся Украиной. От посла Марии Йованович до сменившего её на посту в Киеве Уильяма Тейлора за диалог с Киевом отвечали идейные оппоненты Трампа. В ходе рассмотрения в Конгрессе дела об импичменте все они старались очернить действия президента. О многом говорит и то, что разговоры с командой Зеленского о Байдене-младшем Трампу приходилось вести через посла в Брюсселе, которому он доверял.

На самом деле, трудности президента-республиканца крылись не только в идеологической фронде со стороны таких, как Йованович (активной участницы LGBT-caucus в Госдепе). Многие годы Украина была хлебным местом не только для Хантера Байдена. На многомиллиардной помощи «развитию украинской демократии» руки нагрели многие в Госдепе, USAID, NDI и в других структурах. Из около 5 млрд выделенных с 2004 г. на разные программы «политического включения», «борьбы с коррупцией» и так далее до 70 процентов вернулись обратно интересантам в США. Трамп же был настроен не только урезать «международную техническую помощь», но и провести ревизию уже потраченных средств.

Собственно, эта «грантовая мафия» и взяла в оборот новоизбранного президента Зеленского. Благо в последние годы правления Порошенко у неё испортились с ним отношения. А получивший в 2015 г. из рук «гетмана» орден Сорос в конце 2018 г. уже организовывал кампанию в СМИ по дискредитации коррумпированной украинской власти.

Потому уже со старта, пока Трамп пренебрегал Украиной за рамками интереса к делу Байдена, основная американская команда, занимающаяся украинским вопросом в Вашингтоне и Киеве, сумела убедить Зеленского в том, что с ними лучше считаться. Само дело об импичменте, когда прилетевший в Нью-Йорк украинский президент вынужден был неуклюже объяснять, давил ли на него Трамп в известном разговоре, показало новой команде мощь американского глубинного государства. Ещё раз Зеленскому напомнили об этом осенью минувшего года, когда получаемый щедрые пожертвования от Сороса Международный консорциум журналистов-расследователей сделал украинского президента и его друзей по «Кварталу-95» главными фигурантами скандала об оффшорных счетах.

Но вернёмся в 2020 год. Пандемия переписала картину американских выборов. Неверно со старта на неё отреагировавший Трамп стабильно уступал в рейтингах Байдену. Всё больше людей из вышеупомянутого круга стали уверять Зеленского, что за год до этого он всё сделал правильно и избежал неверной ставки. Одновременно они говорили, что, в отличие от лояльного к Путину Трампа, Байден припомнит Кремлю вмешательство в выборы и активно поддержит самую решительную позицию Киева.

И это притом, что в реальности Украина стала для Байдена слишком токсичной, чтобы снова связывать с ней своё имя. Он прекрасно понимал, что каждый раз ему будут напоминать о сомнительных делах сына в этой стране.

Но Зеленский верил тому, что ему приятно было слышать.

К тому же в этот момент Москва опять совершила болезненный для Зеленского шаг. Успех разработки «Спутник V», первой запущенной в производство вакцины от коронавируса, дал в руки России серьёзный инструмент мягкой силы. Логично его было применить и к Украине, где кризис системы здравоохранения наложился на явную неспособность властей добиться поставки западных вакцин. В совокупности со многими другими ошибками и глупостями пандемия упорно гнала рейтинги украинской власти вниз. В этой ситуации Владимир Путин предложил не только передать большую партию вакцин на Украину, но и наладить её производство в Харькове. Проблема только в том, что предложение было сделано в ходе встречи с лидером ОПЗЖ Виктором Медведчуком в Кремле. Руководство РФ в очередной раз показало, с кем настроено вести серьёзные дела на Украине. Зеленскому было, по сути, предложено принять помощь от оппозиции. Причём именно той её части, которая острее всего критиковала действия власти в условиях пандемии. Ясно, что и американцы со своей стороны сделали всё, чтоб «Спутник V» не появился на Украине, а соответствующие предложения Москвы были расценены как вмешательство во внутренние дела.

Путём Раскольникова
Осенью 2020 г. на Украине сложилась крайне неприятная для власти ситуация. Местные выборы «слуги народа» проиграли. Союз с коррумпированными местными элитами лишил ОПЗЖ победы в областных центрах Юго-Востока, но мэром родного для Зеленского Кривого рога стал выдвиженец этой партии. Не склонный к самокритике президент решил не искать корень проблем в своей команде, а поверить в утверждения главы MI6, что Москва через медиахолдинг Виктора Медведчука работает на обнуление рейтинга власти и смену её на широкую коалицию с удобными России участниками.

Мечты главного британского разведчика Ричарда Мура о реализации концепции Global Britain через создание некоей «малой Антанты» в Восточной Европе из государств-лимитрофов широко известны. И волновали его в украинском медиаландшафте не столько позитивные высказывания о России, которых в реальности было совсем немного, сколько последовательная и жёсткая критика роли Запада в делах страны. Действительно, три канала холдинга Медведчука, бывшие лидерами информационного вещания, делали яркие акценты и на причастности западных структур к земельной реформе (воспринятой простыми украинцами как распродажа земли иностранцам), и на вине МВФ в росте коммунальных тарифов, и на неэффективности курируемых Западом антикоррупционных агентств. Фразы «внешнее управление», «транснационалы», «соросята» звучали в эфире постоянно.

Маркерным, но довольно нарочито исполненным проектом стал телемарафон «Тхне Соросом» («Воняет Соросом») на канале Zik. Периодически поднимались темы функционирования американских биолабораторий и грязных делишек Байдена-младшего. Всё это весьма сильно раздражало и связанные с Соросом американские представительства в Киеве, и, конечно, самих «соросят» из власти. Вместе они сумели убедить Зеленского в том, что если ничего не делать, то Запад во главе с новоизбранным президентом Джо Байденом отвернётся от него.

Вероятно, последней каплей стали январские рейтинги, зафиксировавшие уверенное лидерство ОПЗЖ с результатом (в зависимости от опроса) от 22 до 24 процентов. Вместе с Партией Шария (известного блогера и ярого критика Зеленского) при досрочных выборах они могли претендовать почти на треть всех мандатов. Как рассказывали люди из офиса президента, западные дипломаты и советники заставили их задать себе (хотя и не буквально) знаменитый вопрос Родиона Раскольникова: «Тварь ли я дрожащая или право имею?».

2 февраля 2021 г. в нарушение всех мыслимых законов и правовых норм Зеленский первым в истории применил механизм внесудебных санкций против юридических и физических лиц своей страны и прекратил вещание всех трёх телеканалов. Почти сразу эти действия были поддержаны временной поверенной США на Украине и послом Великобритании. Как признавали дипломаты из стран ЕС, англосаксы давили и на них, но те отказались открыто солидаризоваться с правовым беспределом. А посол одного из столпов Евросоюза признал, что всю операцию не только санкционировали, но и придумали американские спецслужбы.

Через месяц журналисты закрытых СМИ зарегистрировали свой новый телеканал, но через час после выхода в эфир он был отключён письмом заместителя председателя СБУ, оставшись только в YouTube. Однако и оттуда его выпилили через несколько месяцев после поездки Зеленского в штаб-квартиру Google. Санкции были наложены лично на Виктора Медведчука, его супругу Оксану Марченко и соратника Тараса Козака. Уже в мае по абсолютно надуманному делу Медведчук был задержан и помещён под домашний арест.

Всё это спикеры власти открыто подавали как «искоренение российского влияния в условиях войны». Более того, публиковались опросы о том, что якобы большинство украинцев поддерживает борьбу с «пятой колонной Кремля».

Июльские рассуждения Владимира Путина[1] о том, что при поддержке Запада украинская власть чинит расправу над всеми, кто выступает за нормализацию отношений с Россией, проигнорировали. Более того, в августе, тоже через механизм незаконных санкций, указом президента Украины закрыли ещё ряд интернет-СМИ, которые не были связаны с Медведчуком, но выступали с критикой национализма и западного крена.

Последним, 11 февраля 2022 г., был закрыт телеканал «Наш» Евгения Мураева, которого накануне глава МИД Великобритании Лиз Трасс обозначила как премьера будущего пророссийского марионеточного правительства. Ясно, что это ничего не меняло, поскольку все решения относительно специальной военной операции уже были приняты, но явно убеждало Кремль в безальтернативности своих планов.

На самом деле, уже к началу 2021 г. Зеленский завершил полную трансформацию от наивного и неопытного новичка, готового (как он говорил при инаугурации) отдать власть ради принесения мира на украинскую землю, до работающего в тесной связке с самыми радикальными русофобами в Лондоне и Вашингтоне политика. У России не осталось инструментов и надежд на изменение положения эволюционным путём. Хотя даже без «большой сделки», пусти Запад ситуацию на самотёк, украинская политическая система вернулась бы к балансирующему противоборству прозападных и условно пророссийских сил. Вряд ли Москва смогла бы перетянуть страну на свою сторону, но острота проблемы во многом была бы снята.

Трудно принять любое решение, ведущее к гибели людей, но невозможно отрицать, что внутренний процесс на Украине сознательно направлялся внешними силами к тому, что единственной реальной бесконфликтной альтернативой для Москвы было очередное за несколько десятилетий геополитическое отступление. Печать