Почему иностранные агенты близки к провалу

Алексей Сахнин считает, что борьба с «иноагентами» для правящей элиты опаснее, чем для оппозиции.

Политолог, публицист, эксперт Центра ПРИСП Алексей Сахнин считает, что борьба с «иноагентами» для правящей элиты опаснее, чем для оппозиции.

В ноябре Государственная Дума открыла ежегодный сезон охоты на «иностранных агентов». В прошлом году парламентарии признали таковыми иностранные СМИ, а затем распространили действие этого закона на физических лиц. В редакции 2019 формула превращения в «агента» состояла из двух ингредиентов. Человек должен был получать любое иностранное финансирование, и при этом писать что-то в интернете. Остальное было делом Минюста и суда. Теперь систему решили еще упростить: ничего писать больше не надо. Внесенные в Думу группой депутатов поправки предполагают, что иностранным агентом можно признать каждого человека, который «в интересах иностранного источника участвует в политической деятельности или собирает сведения в области военной деятельности России».

Политическую деятельность российское законодательство трактует очень широко. К ней относятся не только участие в выборах и кампании с политическими требованиями, но и любые публичные обращения к власти, высказывания мнений о ее решениях, наблюдение на выборах, проведение соцопросов и т.п. Поэтому поправки, предложенные Натальей Поклонской, Андреем Исаевым и их коллегами, направлены на противодействие практически любой общественной деятельности. А хронология их внесения (первое чтение намечено на декабрь), не оставляют сомнений: власти готовят себе инструменты для борьбы с оппозицией в преддверрии непростых парламентских выборов 2021 года.

Однако философия борьбы с растущим протестом с помощью юридических уловок содержит ошибку. Накопление общественных противоречий неизбежно выливается в противостояние. И закрывая процедурные пути решения проблемы, власть лишь провоцирует выход конфликта за границы формальной легитимности. 2020 год показал, что от Сиэтла до Хабаровска люди митингуют, несмотря на запреты и постановления властей. Не остановит их и угроза признания иностранным агентом. Главным последствием может стать разве что радикализация таких протестов по минскому сценарию.

Зато эти поправки могут привести к неожиданным для своих авторов результатам. Они станут почти идеальным инструментом для чисток внутри правящей элиты. Мало кто владеет собственностью и счетами за рубежом в таком объеме, как чиновники и депутаты. Теперь прибыль от продажи квартиры в юрисдикции «вероятного противника» или просто начисление процентов по вкладу в банке могут быть, при желании, интерпретированы, как зарубежный источник финансирования. А ведь эти люди действительно заняты пусть и странной, но именно «политической деятельностью».

Доводя накал борьбы с иностранными агентами и шпионами почти до масштабов 1937 г., полезно помнить, что его главной жертвой стала именно партийная и военная верхушка. Странно, что озабоченные историей российские законодатели не извлекли из этого опыта никаких уроков. Считая главной угрозой слабую оппозицию, они забывают, что в отличие от их собственных поправок, законы развития общества распространяются даже на членов «Единой России».

Печать