США: президенты, которые посеяли сорта враждебности

Владимир Путин, высказываясь по поводу исхода президентской гонки в США, повторил свою неизменную позицию: будем работать с любым, за кого проголосует американский народ. Но в этом вопросе как раз сохраняется некоторая неопределенность, вызванная упорным отказом Дональда Трампа признать победу Джо Байдена – в связи с имевшими место многочисленными фальсификациями в пользу кандидата от демократов.

Политолог, эксперт Центра ПРИСП Андрей Черваков уточняет, что теперь позицию президента России стоит переформулировать: будем работать со всеми, кого выберет Верховный суд США.

Однако нам-то какое дело до этих нюансов и для нас какая разница, кто возглавит Штаты в ближайшие четыре года? Кто бы ни занял Белый дом, отношение к России будет негативным. Такое мнение довольно популярно. Но в корне неверно. Сорта враждебности той или иной американской администрации в нашем все более глобализирующемся мире имеют большое значение.

«Агент Кремля» республиканец Дональд Трамп ввел против России не меньше санкций, чем, например, его предшественники демократ Барак Обама. Порядка 270 за четыре года против около 550 со стороны первого чернокожего президента США – за восемь лет. Но здесь надо учитывать, что Дональд Трамп вводил санкции в основном по двум причинам. Первая – давление Конгресса, как было в связи с делом об отравлении Скрипалей. Вторая – показать, что он не «марионетка Путина», что не работает в интересах России, в чем оппоненты обвиняли его на протяжении всего правления (это стало и одним из оснований для провалившейся попытки импичмента).

Поэтому трамповские санкции большей частью носили символический характер, представляли собой игру на публику. Например, запрещали экспорт в Россию товаров и технологий оборонного назначения (авионики, подводных аппаратов, газовых турбин, калибровочного оборудования и т.д.), которые мы сами успешно производим и экспортируем, а в их импорте и не особо нуждаемся. Кроме того, под санкции попали ряд российских политиков и крупных бизнесменов. Но, несмотря на запрет посещения США, некоторые из них – в виде исключения по решению американского президента – смогли нанести визит в страну: например, глава Службы внешней разведки Сергей Нарышкин или руководитель Главного управления Генштаба Вооруженных сил Игорь Коробов.

Исключением являются, пожалуй, только санкции, введенные по решению Дональда Трампа для противодействия строительству «Северного потока-2», которые существенно затрагивают экономические интересы России. Из-за этих мер швейцарская компания Allseas, занимающаяся укладкой труб, и норвежская компания Det Norske Veritas — Germanischer Lloyd, сертификатор газопровода, прекратили участие в проекте. Однако такие шаги в духе грубого прагматизма имели для России и положительное значение, поспособствовав созданию ситуативной коалиции с Германией, которая, как и другие европейские страны, – совсем не хочет покупать американский сжиженный газ, что гораздо дороже российского из трубы.

Санкции же Барака Обамы били по ключевым звеньям российско-американского делового сотрудничества – с прицелом нанести существенный урон нашей экономике. Только взгляните на список компаний, под них попавших: «Газпром», «Роснефть», ЛУКОЙЛ, «Сургутнефтегаз», «Газпром нефть», «Новатэк», «Внешэкономбанк», «Газпромбанк», Банк Москвы, ВТБ, Россельхозбанк, Объединенная судостроительная корпорация и еще ряд крупных машиностроительных гигантов. Именно санкции предыдущей, а не уходящей американской администрации повлияли на пересмотр финансово-экономической и бюджетной политики России, а именно – смещение ее акцентов на поддержку импортозамещения, в результате чего и появился национальный проект «Международная кооперация и экспорт», на который планируется потратить почти триллион рублей.

Санкции Обамы продолжают нам вредить, ибо Трамп, отменивший много решений предшественника, антироссийские санкционные билли трогать не посмел. А будущая американская администрация – в случае победы Джо Байдена в Верховном суде США – намерена продолжить санкционное давление. Не формальное, а вполне осязаемое для нашей экономики. Например, номинированный Байденом на пост госсекретаря Энтони Блинкен, давний соратник Джо, занимавший при Обаме пост заместителя главы внешнеполитического ведомства США, известен своей агрессивной риторикой в адрес России и ее руководства. Он неоднократно высказывался в том духе, что следующий президент США (после Трампа) должен «ясно донести» до российских властей всю неприемлемость их поведения для мирового сообщества посредством дальнейшего ужесточения санкций.

Хуже того, Джо Байден заявил о планах «многостороннего подхода» в отношении России, Ирана, Китая и других стран, что означает: мы помиримся с Европой, отношения с которой разладил Трамп, и будем давить на наших геополитических оппонентов совместно, с удвоенной силой. Санкции – это обоюдный ущерб, ведь за ними следуют контрсанкции. Но в отличие от республиканца-прагматика Трампа демократам-идеалистам нет дела до экономического урона собственной стране от усиления давления на Россию. Император Священной Римской империи германской нации Фердинанд I утверждал: «Пусть погибнет мир, но свершится правосудие!». Если бы Байден мог выразиться предельно откровенно, то, наверное, он мог бы перефразировать это высказывание так: «Пусть погибнет мир, но восторжествуют американские ценности!»

И эта политическая установка новой американской администрации может оказать свое негативное влияние и на благополучие воронежцев. США не являются важным для региона внешнеторговым партнером. Хотя в число таковых входят Украина, Германия, Польша, Австрия и Нидерланды, которые подвержены влиянию американцев и могут даже в ущерб себе пойти на сокращение делового сотрудничества с РФ, а, значит, и нашим регионом. Но для России в целом Штаты остаются достаточно значимой стороной делового сотрудничества (пятое место по внешнеторговому обороту за первый квартал 2020 года), а, значит, более агрессивная санкционная политика навредит нашей области и косвенно – через ущерб российской экономике.

В таком контексте курс воронежского губернатора Александра Гусева на реиндустриализацию, развитие высокотехнологичных производств, нацеленные на снижение нашей зависимости от импорта, – приобретает уже геополитическую значимость. Вопрос в том, достаточно ли усилий прикладывается для его реализации. Ответственность за успешное осуществление такой политики как никогда высока. Это теперь касается не только экономического развития региона. Это касается экономической безопасности страны.

Печать