Без победителя: итоги выборов в США

Промежуточные выборы в США показали, что даже пустеющий американский кошелек — это не повод для всеобщей консолидации. Радикализация американской политики будет только нарастать.

Журналист, эксперт Центра ПРИСП Тихон Сысоев считает, что итоги прошедших выборов в Конгресс стали барометром, который показал, что пауза, взятая вашингтонской элитой после 2020 года, была искусственной: процессы социального распада в США идут прежним ходом.

То, что США накроет «красная волна» или даже «цунами» на промежуточных выборах в Конгресс, пророчили многие американские аналитики и журналисты. В пользу этих прогнозов играл и здравый смысл.

Самая высокая за последние сорок лет инфляция, просевшие рейтинги одобрения Джозефа Байдена, разбухший до 30 трлн долларов госдолг, рост преступности — все это как нельзя лучше играло на руку республиканцам, которые не уставали называть эти выборы «кошельковыми». Тем более что американцы в последние годы все больше заняты социально-экономической повесткой, а значит, и на выборах (особенно на промежуточных) отдают голоса, держа в голове цены в магазинах и на заправках.

«Хотя в некотором смысле вчерашние выборы несколько разочаровали, с моей точки зрения, это была очень большая победа» — так Дональд Трамп оценил предварительные итоги выборов. И конечно же, слукавил.

Катастрофы для партии действующего президента не случилось. Негативные эффекты социально-экономических провалов демократам удалось сгладить за счет мобилизации своих сторонников, играя на излишней радикализации повестки республиканцев по ряду внутриполитических вопросов.

В итоге республиканцы, скорее всего, берут под контроль палату представителей, но без убедительного отрыва. Потери демократов могут оказались далеко не столь чувствительными: от 10 до 20 мандатов. Для сравнения: в первый промежуточный этап президентства Барака Обамы демократы потеряли 63 мандата, а при Билле Клинтоне — 52.

А вот ситуация в сенате пока подвешена. Это предсказывали, но не предполагали, что борьба будет настолько ожесточенной. Многие кандидаты от Демпартии выступили намного лучше, чем предполагалось, а многие республиканские кандидаты, наоборот, хуже. По-видимому, окончательный итог по верхней палате парламента Конгресса США станет известен только в декабре, когда пройдет второй тур голосования в штате Джорджия — к слову, крайне редкий случай для американских выборов.

Впрочем, уже сейчас очевидно, что кризис, впервые проявивший себя в 2016 году с приходом в Белый лом Дональда Трампа, не преодолен. Радикализация внутриполитического поля США будет только нарастать, и не факт, что многообразные институты страны смогут успешно ее абсорбировать. По сути, это были странные выборы, в которых де-факто никого нельзя назвать победителями.

Пестрые итоги

На момент сдачи этого номера в печать республиканцы гарантировали себе 211 мест в нижней палате Конгресса (для большинства партии необходимо получить 218 голосов), а демократы 194 места — речь идет об избирательных округах, в которых дальнейший подсчет голосов вряд ли изменит существующую расстановку сил. В оставшихся 30 избирательных округах ситуация менее определенная, однако трудно себе представить, что республиканцы не получат еще семь необходимых им мандатов.

Таким образом, наиболее вероятный финальный расклад в палате представителей выглядит так: 219 мандатов отойдет республиканцам, 216 — демократам. Учитывая, что 218 мандатов — это минимальное количество мест для формального большинства, республиканцы проходят «на тоненького», но задачу-минимум выполняют.

«Когда вы проснетесь завтра, мы будем в большинстве, а Нэнси Пелоси — в меньшинстве», — сказал Кевин Маккарти, лидер республиканского меньшинства в палате представителей, своим сторонникам в ночь с 8 на 9 ноября. Эти слова несколько диссонировали с теми обещаниями, которые он раздавал еще год назад, когда пророчил гарантированное преимущество в 60 мандатов.

Куда интереснее дела обстоят в сенате, где счет пока 48:49 в пользу республиканцев. Однако результаты, которые придут из Аризоны, скорее всего, принесут «синим» еще одно место: демократ Марк Келли вероятно оставит этот штат за собой.

Невада, Висконсин и Джорджия — на данные момент это ключевые штаты, где будет решаться судьба цвета сената. В Неваде и Висконсине могут назначить повторный ручной пересчет бюллетеней, поскольку разрыв между оппонентами оказался здесь меньше 1%. Но пока все идет к тому, что выборы в этих штатах принесут по одному креслу и той и другой партии. А в Джорджии будет объявлен второй тур, который состоится 6 декабря: занявший первое место демократ Рафаэль Уорнок не сумел преодолеть порог в 50%, а его отрыв от республиканца составил всего 0,5%.

При этом все еще не исключено, что большинства в сенате вообще не удастся добиться ни одной партии. И тогда решающий голос, как и раньше, будет за вице-президентом Камалой Харрис.

Растерянность американского избирателя

Итак, можно констатировать: несмотря на вероятное возвращение себе Конгресса и формальную победу, прошедшие выборы не принесли Республиканской партии убедительных результатов. Более того, они показали, что внутриполитические позиции действующего президента далеко не столь хрупкие, как казались.

Не случившаяся «красная волна» бьет и по амбициям Дональда Трампа вернуть себе Белый дом через два года. Многие провалившиеся кандидаты от республиканцев лоббировались им лично: 238 кандидатов в конгрессмены, 20 — в сенаторы и губернаторы.

Например, в Нью-Гэмпшире республиканцы не смогли победить действующего сенатора Мэгги Хассан. В Аризоне без победы остался республиканец Блейк Мастерс. А в Пенсильвании, которую в американских СМИ иногда называют «символическим сердцем страны Трампа» за малое количество крупных городов, провалился Дуг Мастриано. Его отставание от демократа составило более 14%.

Показательно, что и на призывы Трампа протестовать против якобы массовых нарушений процедуры голосования в ряде штатов никто не откликнулся.

Другое дело, что прошедшие выборы показали не столько слабость республиканцев или устойчивость демократов (у них проблем не меньше), сколько пресловутый раскол американского общества, о котором так часто пишут в последние годы. Американский электорат все чаще «отвязывается» от конкретной партии, ситуативно мигрируя то к «синим», то к «красным». В ответ на это обе партии сами начинают распадаться внутри себя, фрагментируя свою повестку и пытаясь сшить из этих лоскутов одеяло.

«Сама конструкция демократы/республиканцы перестает работать как понятная для избирателя. Поэтому мы видим постоянное смещение голосующих по разные стороны, что является следствием глобальной социально-экономической неопределенности, которая влияет на все последние выборы в США», — считает Родион Белькович, научный руководитель Центра республиканских исследований.

Яркий пример — как внутри Демократической партии возникла группа прогрессивных политиков, которая напомнила, что либералам, вообще-то, положено выступать против продолжения украинского конфликта. Тем самым она фактически сблизились с группой внутри Республиканкой партии, которая выступает за изоляционизм и отказ от поддержки Киева.

«Фактически мы видим классическую ситуацию дома, который начинает разделяться внутри самого себя. Но это реакция на разделение самого американского общества, следствием чего становится уже раскол внутри партий», — резюмирует Родион Белькович.

Характерно, что, согласно данным Fox News, который проанализировал учтенные голоса, республиканцы, по сравнению с выборами двухлетней давности, сумели нарастить поддержку в трех категориях: среди мужчин (+10%), американцев без высшего образования (+10%) и тех, кто живет в сельской местности (+28%).

В то время как демократы получили больше голосов среди женщин (+4%), горожан (+30%) и образованных американцев (+9%). При этом наибольшее разочарование в демократах продемонстрировали афро- и латиноамериканцы, а также избиратели до 30 лет, которые отдали свой голос в пользу «красных».

Токсичный экс-президент

Ситуативно неудачи республиканцев в этом электоральном цикле имеют несколько причин. С одной стороны, слишком сдвинувшись вправо, партия «слонов» так и не смогла ничего предложить своему центристскому электорату. Чего стоит хотя бы инициатива Верховного суда в июне этого года, поддержанная республиканцами, которая исключала аборты из числа конституционных прав американских граждан, что не могло не оттолкнуть часть избирателей.

С другой стороны, сработали механизмы мобилизации демократического электората, а также старательное ретуширование (конечно, не без помощи лояльного медиапула) республиканкой экономической повестки своими темами. Можно вспомнить, например, защиту прав женщин на аборт или карту эксклюзивности демократических институтов США, которым угрожают радикальные трамписты. Не случайно во всех четырех штатах на референдумах, которые проходили вместе с выборами, право женщин на аборт было поддержано.

Наконец, значительную роль в осечке «красных» сыграл фактор токсичности самого экс-президента, который оказался более весомым, чем та фан-база, которая за ним стоит. Все же для многих американских избирателей, особенно из числа колеблющихся, а это ключевой электоральный актив, он ассоциируется с тем, кто чуть было не развязал гражданскую войну. Многие обратили внимание на данные экзитпола CBS, которые показали, что политику Байдена одобряет только 43% американцев. Но проблема в том, что еще большую неприязнь избиратели высказали по отношению к Трампу — его не одобрили 60% опрошенных.

На этом фоне фигура республиканца Рона Десантиса, который одержал разгромную победу во Флориде, получив 59,4% голосов против 40% у демократа Чарли Криста, выглядит все более перспективной в свете 2024 года. Безусловно, он является поборником политического стиля Трампа, жестко выступая против нелегальной миграции, локдаунов, медицинской программы Барака Обамы (Obamacare) и за свободное владение оружием. Зато лишен гротеска бывшего президента, за что его и прозвали «Трампом для тех, кто читает».

«Конечно, республиканская элита хочет, чтобы именно Десантис был их кандидатом в президенты. Они очень довольны тем, как он себя показал на губернаторских выборах. Но Трамп, понимая это, уже аккуратно “пощипывает” его в соцсетях. Думаю, республиканские праймериз будут разворачиваться очень интересно», — считает Дмитрий Новиков, заместитель руководителя департамента международных отношений НИУ ВШЭ.

Эксперт уверен: республиканская элита надеется, что Трамп в конце концов публично поддержит губернатора Флориды, но едва ли амбициозный экс-президент на это пойдет. «А это, в свою очередь, может привести к временному расколу Республиканской партии, наподобие того, который она приходила сто лет назад при Тедди Рузвельте и Уильяме Тафте», — резюмирует Дмитрий Новиков.

Искусство переговорного мастерства

Тем не менее легкой прогулки администрации Байдена ждать не стоит. Переход под контроль республиканцев палаты представителей может значительно усложнить ее жизнь, так что президенту США придется продемонстрировать все свое переговорное мастерство, опираясь на 36-летний опыт в Конгрессе.

«Я готов работать с моими республиканскими коллегами… В сфере внешней политики я надеюсь, что мы продолжим этот двухпартийный подход к противостоянию российской агрессии на Украине», — уже заявил Байден, обращаясь к политическим оппонентам.

Ситуации классического «разделенного правления» удалось избежать: у нижней палаты Конгресса будет возможность блокировать президентские законопроекты, зато Белый дом сможет ветировать его инициативы. Однако республиканцы, пользуясь формальным большинством, смогут, к примеру, начать процедуру импичмента президента Байдена. О таких намерениях они говорили еще до выборов.

Конечно, довести дело до логического конца, то есть отстранить действующего президента от власти, вряд ли получится, поскольку для этого потребуется согласие не менее двух третей голосов в сенате. Но потрепать политическим оппонентам нервы и припомнить все старые прегрешения Байдена накануне президентских выборов 2024 года будет очень кстати.

Кевин Маккарти, к примеру, говорил, что поводом для процедуры импичмента может стать провальный вывод американских войск из Афганистана, а также расследования происхождения коронавируса. Не следует забывать и о многочисленных коррупционных скандалах, долгие годы сопровождавших действующего президента и его сына Хантера Байдена.

Наконец, республиканцы смогут покончить с работой парламентского «Комитета 6 января», который в течение двух лет безуспешно пытался найти связь Трампа с демонстрантами, ворвавшимися в Капитолий.

Время для радикализации

Не меньше проблем будет и у Демпартии. Серьезные претензии американского избирателя к экономической политике, нелегальной миграции и высокому уровню преступности никуда не исчезли. По данным экзитполов CNN, 88% избирателей отдали свой голос Республиканкой партии, потому что считают «плохим» состояние экономики.

Не менее показательно, что даже во время выборов в нижнюю палату Конгресса (с пропорциональным голосованием) такие густонаселенные и продемократически настроенные штаты, как Калифорния, Нью-Йорк и Вашингтон, не смогли обеспечить Демпартии большинства. А если бы сегодня проходили президентские выборы, где голос жителя штата с небольшим количеством населения (как правило, голосующих за республиканцев) «весит» больше, чем в штате с большим населением, то «синий» кандидат, скорее всего, потерпел бы поражение.

Более того, несмотря на то что исход выборов, вероятно, приведет к временному сплочению демократов вокруг президента, его низкие рейтинги и подступающий 80-летний юбилей, очевидно, будет отталкивать от него новых сторонников. Особенно если учесть, что Байден вновь заявил о своем намерении баллотироваться на новый срок.

«Проблема лидерства для демократов — одна из самых насущных. И если за следующие два года они не сумеют кого-то найти, то, конечно, проиграют выборы в 2024 году. Хотя есть впечатление, что они их и в этом случае проиграют. С инфляцией в районе семи процентов администрации обычно не переизбираются. Смена первого лица тут не будет панацеей, поэтому я бы, скорее, говорил о перспективах 2028 года», — считает Дмитрий Новиков.

При этом можно прогнозировать, что новое поколение американского политического истеблишмента, которое, скорее всего, придет к власти в 2028 году, будет куда более радикальным в своих взглядах и повестке. И связано это не только с постепенным вымыванием из «верхов» представителей поколения бэби-бумеров, которым была свойственна умеренная респектабельность, но и с тем, что такая повестка будет пользоваться все большим спросом.

«Мы уже сейчас видим, как большая политика начинает втягивать в себя “внешних” людей, то есть не классических кадровиков. Вспомните, например, Мехмета Оза — врача и телеведущего. Он попал к республиканцам потому, что стал известен. Его появление в рядах партии должно было создать ощущение близости к людям, а это очень важное ощущение в условиях растущей информатизации общества и социальных сетей, где все всё обсуждают», — считает Родион Белькович.

Горизонт в шесть лет

Для России исход этих выборов, скорее, можно назвать индифферентными. В сущности, даже если бы «красная волна» и случилась, это не привело бы к пересмотру американской политики на Украине. Максимум произошла бы коррекция чеков, выписываемых ВСУ, но не отказ от использования украинского плацдарма для ослабления Москвы.

Да, доля американцев, которые говорят, что США делает для Украины «слишком много», выросла на 32% по сравнению с данными за март, как заметно по опросам The Wall Street Journal. Однако все еще больше половины американцев выступают за продолжение финансовой поддержки Киева.

Более того, среди членов Республиканской партии давно нет сторонников даже в вопросе контроля над вооружениями, а это одна из немногих тем, которая позволяет сохранять каналы коммуникации между Россией и США. Еще в Конгрессе предыдущего созыва целый ряд республиканцев выступал за полный развал режима контроля над вооружениями.

Нет, стратегический горизонт Кремля уходит к 2024 году и даже дальше. Нынешние выборы были лишь этапом большого процесса, который начался отнюдь не 24 февраля. Уже ясно, что ближайшие шесть лет будут решающими для американских политических элит, столкнувшихся с растущими вызовами. Как изнутри, начиная с серьезных кадровых проблем политической элиты и заканчивая все более требовательным и фрагментированным электоратом, так и снаружи, завязанных на закат однополярного момента.

С одной стороны, в ситуации распада режима американской гегемонии, США смогли наконец уйти от формулирования абстрактных угроз, например в виде борьбы с терроризмом, с которыми приходилось работать отнюдь не абстрактными методами с хорошо известными результатами. Теперь же приоритеты вновь просты и понятны: на первом месте — сдерживание Китая, на втором — России.

С другой стороны, вместе с однополярным моментом в прошлое уходит и та модель глобализации, в условиях которой родилась Америка времен Рональда Рейгана. Страна с минимальным государственным участием, широкими возможностями для частной инициативы, где очевидные социально-экономические риски и перекосы компенсировались глубокой интеграцией в глобальный мир, который США после холодной войны окончательно возглавили.

Одним из главных преимуществ этой модели было то, что она позволяла постоянно сглаживать внутриполитические кризисы и обеспечивала комфорт вашингтонской элиты. Однако теперь, когда обе эти подпорки уходят из-под ног, политические партии США остаются один на один с разгневанным и беднеющим электоратом, которому больше не интересна неконсервативная повестка времен 2000-х годов, замешанная на авантюрах на Ближнем Востоке, зато интересно получить ответ на вопрос, почему Китай растет, а мы — нет.

Для Москвы эта стратегическая развилка США критически важна. Ведь не реагировать на ожесточенные запросы избирателя демократы и республиканцы не могут, в то время как количество политических разрывов на теле американского общества будет только расти, накапливая еще большее напряжение. Они неизбежно станут экстраполироваться на политические программы и лидеров обеих партий, раскалывая сами партии на более локальные группы.

В этом смысле итоги прошедших выборов в Конгресс стали барометром, который показал, что пауза, взятая вашингтонской элитой после 2020 года, была искусственной: процессы социального распада в США идут прежним ходом. И совсем не факт, что в ближайшие годы, в условиях тренда на многополярность, удастся найти такую социально-экономическую модель, которая позволит обеспечить консолидацию общества.

Печать