«Удавка» для Китая, или Новые военные амбиции США

Журналист, эксперт Центра ПРИСП Тихон Сысоев – о том, как меняются отношения государств в Индо-Тихоокеанском регионе после ставки американцев на силовое противостояние с Китаем.

Война США и Китая стремительно переходит из формата торговой в силовую и военно-тактическую. Стороны покачивают мускулами в индо-тихоокеанских волнах, наращивают флотилии и «прокачивают» союзников. В КНР обещают, что Тайвань неизбежно вернется в родную гавань, а на острове всерьез обсуждают перспективы китайского вторжения до 2025 года.

Этот отрезок обозначен не случайно: американцы постепенно переводят глобальную военную, союзническую и политическую инфраструктуру из Ближнего Востока и Европы в Тихий океан, но пока неспособны адекватно ответить на силовую акцию Пекина в отношении Тайбэя, если таковая вдруг последует. Через пять лет военное противостояние уже будет иметь множество «красных линий», чреватых рисками перехода чуть ли в формат ядерной войны, хотя последнее представить себе едва ли возможно.

Но конечно, и Пекин сейчас не готов к военному столкновению, особенно учитывая проблемы мировой и собственно китайской экономики в постпандемийный период. Надо учитывать и тот факт, что атака на Тайвань мгновенно обрушит всю геополитическую конструкцию региона и автоматически переведет местных игроков в статус потенциальных противников Китая, обеспокоенных его растущей мощью и многочисленными «спящими» территориальными конфликтами.

Пока что стороны стремятся соблюдать относительный нейтралитет и поддерживать отношения друг с другом. И как раз активное вторжение американцев в регион рушит многолетний баланс, жестко маркируя государства по принципу «свой — чужой».

Мы наблюдаем раскрытие нового конфликтогенного региона с множеством потенциальных конфликтов — дипломатических, информационных, торговых и гибридных. Вашингтон будет их использовать, чтобы регулярно беспокоить Китай и растягивать его оборону. Пекин — чтобы наносить неприемлемый ущерб американским союзникам.

Проще говоря, формируется новый фронт вместе с традиционным риском, что у какого-то азиатского ракетчика внезапно сдадут нервы или дрогнет рука на красной кнопке.

Сиквел «Америки прежде всего»

Ричард Хаасс, маститый американский политолог и бывший дипломат, не так давно отметился в Foreign Affairs показательной статьей с характерным названием «Эра “Америк, прежде всего”». В ней он посетовал, что между внешней политикой Джозефа Байдена и политикой Дональда Трампа «гораздо больше преемственности, чем обычно признается».

По его словам, для политической стратегии Байдена характерен тот же отказ от интернационализма (опасно граничащий с национализмом), который был свойственен и Трампу. Особенно ярко эта преемственность проявилась на китайском направлении. Здесь новая администрация не только сохранила тарифы и экспортный контроль, возникшие при сорок пятом президенте, но и готовится к расследованию крупномасштабных промышленных субсидий Китая.

Впрочем, Байден на этом и не думал останавливаться. С одной стороны, он удвоил критику Китая за отказ провести независимое расследование о происхождении COVID-19. С другой — стал усиливать архитектуру союзов, направленных на сдерживание Пекина. Сначала был активизирован «азиатский НАТО» — QUAD (Четырехсторонний диалог по безопасности), важный инструмент для сдерживания технологического развития Пекина. А затем в дополнение к нему был создан новый военный союз AUKUS, в который помимо США вошли Австралия и Великобритания.

Так развязанному Трампом торговому противостоянию с Китаем его сменщик быстро добавил еще и милитаристское измерение и начал выстраивать новую инфраструктуру давления на тихоокеанском театре военных действий. Но из-за этой стремительной геополитической «перетряски» еще больше снизилась роль НАТО — еще один штрих, указывающий на преемственность с эрой Трампа.

Североатлантический альянс неудобен для новых задач Вашингтона. Структура НАТО давно стала излишне громоздкой, а противоречия среди его участников не позволяют принимать быстрые решения. И все же темпы администрация Байдена взяла головокружительные. В итоге Вашингтон в очередной раз демонстрировано отмахнулся от военного блока, попутно закрывая глаза и на многие другие издержки.

Например, Белый дом без особых реверансов вытер ноги о Европу, демонстративно «кинув» Париж: AUKUS аннулировал сделку о строительстве Францией нового поколения австралийских подводных лодок. Бросил тень на зону, свободную от ядерного оружия, в Юго-Восточной Азии: Австралия получает доступ к ядерному топливу для реакторов подлодок на основе высокообогащенного урана. И даже Канберру Белый дом оказался готов поставить в еще более трудное положение: в итоге геополитического противостояния с КНР Австралия уже понесла серьезные экспортные потери (за первую половину 2021 года страна недосчиталась порядка четырех миллиардов долларов).

В этом смысле неслучайно часть экспертов даже приезд в Москву Виктории Нуланд, замгоссекретаря по политическим вопросам, прочитали в свете китайского направления. Дескать, США стремятся сделать конфронтацию с Россией более управляемой и предсказуемой, чтобы ничто не отвлекло от Востока. В этом есть логика, особенно если вспомнить недавний холодный прием Владимира Зеленского в Вашингтоне. Инвестировать в Украину на фоне растущих издержек в противостоянии с Пекином в Белом доме уже не готовы.

Остаются вопросы исключительно конфликтного характера. Насколько Вашингтону по силам сплести по-настоящему крепкую военно-экономическую «удавку» на шее Пекина. И способен ли Китай противопоставить что-то равносильное тому фронту, который сооружает против него Вашингтон.

Последнее китайское предупреждение

Давно уже Китай не отвечал на внешнеполитические вызовы так решительно, а где-то даже с нервозностью, как в последние несколько недель. Китайская армия провела военные учения в зоне действия ПВО Тайваня. За три дня в это воздушное пространство вторглись 148 китайских самолетов, в том числе стратегические бомбардировщики H-6, способные нести ядерное оружие.

Более того, китайские политики открыто заговорили о возможности нанесения превентивного ядерного удара по США, Великобритании и Австралии. Столь жесткая реакция Пекина говорит о том, насколько серьезно он относится к проблеме формирования США новых военных союзов, обостряя и без того напряженную ситуацию вокруг Тайваня.

Неудивительно, что министр обороны острова Цю Гочжэн охарактеризовал сложившуюся ситуацию как самую напряженную за последние сорок лет, заявив, что к 2025 году Китай «будет иметь все возможности для полномасштабного вторжения» на остров. А Госдепартамент США призвал Китай прекратить давление на Тайвань и пообещал поддерживать союзника.

О том, какое количество подводных лодок стянуто в регионе уже сейчас, косвенно говорит тот факт, что 2 октября атомная подводная лодка ВМС США USS Connecticut в Южно-Китайском море натолкнулась на другой неизвестный подводный объект. Судно было повреждено, а 11 членов экипажа получили различного рода травмы. Но Пекин лишь выразил глубокую обеспокоенность случившимся, загадочно указав, что некие «другие страны» должны подробно проинформировать «о соответствующих деталях».

Характерно, что 9 октября председатель КНР, генсек ЦК КПК и председатель Центрального военного совета Китая Си Цзиньпин в своем выступлении на торжественном собрании по случаю 110-летия Синьхайской революции заявил, что тайваньский вопрос возник из-за слабости китайской нации и решится по мере ее возрождения.

«Независимость Тайваня и сепаратизм являются самым большим препятствием для воссоединения родины и серьезной опасностью для национального возрождения. Для тех, кто забывает свое наследие, предает родину и стремится расколоть страну, не будет хорошего конца, и они будут отвергнуты народом и заклеймены историей», — заявил тогда Си Цзиньпин. Он добавил, что воссоединение мирным путем соответствует интересам китайской нации, в том числе интересам соотечественников на Тайване.

Но президент Тайваня Цай Инвэнь тут же отвергла предложение об объединении, заявив о намерении укреплять оборону. Судя по прошедшим в январе 2020 года на острове президентских выборах, на которых сторонник независимости Цай Инвэнь получила 57% голосов, большинство островитян хотят жить отдельно от Китая. Ее основной соперник Хань Гоюй, который посещал Китай и выступал за нормализацию отношений с материком, получил 39% голосов.

У Пекина, возможно, был шанс добиться мирного решения с Тайванем в рамках формулы «одна страна, две системы», по которой он уже присоединил Гонконг. Однако на этом пути возникли сложности: все помнят недавние жесткие противостояния гонконгских активистов с полицией из-за вторжения китайского права. Тайвань получил хороший урок.

Может ли Китай просто захватить остров, несмотря на военную реакцию США, более сильного в военном и политическом отношении государства? История показывает, что может. В 1969 году Пекин предпринял попытку силой захватить принадлежавший СССР остров Даманский и после трех десятилетий переговоров добился формальной передачи ему этой территории.

А силы для военной операции против Тайваня у Пекина уже имеются.

Очарованные мускулами

В последние годы Китай усиленно наращивал арсенал вооружений и военно-морской флот. Скажем, по количеству авианосцев он пока безнадежно отстает от США (два китайских против 11 американских). Зато за последние двадцать лет спустил на воду 30 эсминцев и 40 фрегатов, а общее число военных судов республики превышает три сотни.

По абсолютному количеству кораблей и подводных лодок китайский флот примерно вдвое уступает американскому. Однако то, что американский флот рассредоточен по мировым морям и океанам, а китайские военные корабли можно быстро собрать в ударный «кулак», дает Китаю ощутимое преимущество. Если потребуется, он может быстро нанести поражение той части флота США, которая прибудет на помощь Тайваню.

«В гражданском судостроении Китай — крупнейший игрок в мире. При этом он может спокойно перекачивать ресурсы из гражданского сектора в военный и обратно. Тем более что за счет эффекта масштаба у него совершенно другие цены на материалы, оборудование, а в придачу к этому имеются огромные резервы для наращивания производства за счет огромного пула рабочей силы. У американцев такой инфраструктуры уже нет», — напоминает Василий Кашин, руководитель сектора международных военно-политических и экономических проблем НИУ ВШЭ.

Более того, добавляет эксперт, Китай в последние годы по некоторым позициям закупает даже больше военной техники, чем американцы. Этому способствовали и более быстрые темпы экономического роста, и то, что сами американцы за прошлое десятилетие уничтожили у себя целые отрасли гражданской промышленности, необходимые для наращивания военного потенциала. «Отсюда возникает единственное логическое решение — довооружить своих союзников, находящихся поблизости к Китаю, чтобы компенсировать “размазанность” своих сил», — резюмирует Василий Кашин.

Так, при объявлении о создании AUKUS помимо общих слов о мире и стабильности в Индо-Тихоокеанском регионе было объявлено о передаче Канберре технологий постройки подводных лодок с атомными реакторами. Самой Австралии для защиты своего побережья такие подлодки не нужны: они рассчитаны на многомесячные походы без дозаправок. Зато такие суда пригодятся для патрулирования, к примеру, китайского побережья.

Разумеется, речь не идет о том, что вместе с новыми судами Австралия получит «в пакете» баллистические ракеты с ядерными боезарядами: Байден заверил, что они будут оснащены «обычными вооружениями». Впрочем, сами атомные субмарины Австралия получит не ранее чем через полтора десятилетия, но этим совместная работа не ограничивается. Между союзниками по AUKUS уже запланировано сотрудничество по гиперзвуковым исследованиям и разработкам, киберсфере, квантовым вычислениям, в космической отрасли.

Вдобавок к этому усилить военное сдерживание Пекина в состоянии Великобритания, обладающая мощными военно-морскими силами. Их часть при необходимости может быть переброшена в Тихоокеанский регион.

Примечательно, что 7 октября премьер-министр Великобритании Борис Джонсон назначил главнокомандующим ВМС страны адмирала сэра Тони Радакина, с которым связано возобновление активности Великобритании в Тихом океане и заключение договора AUKUS. Военно-политические акценты Лондон расставил.

Наконец, хотя военно-морские силы Японии и Индии выглядят куда скромнее американских и британских, их флот находится неподалеку от места потенциальных военных действий и потенциально может быть задействован в регионе. Тем более что вслед за новостями об усилении подводного флота Австралии о желании получить ядерные подводные лодки впервые заговорили и японские политики.

Таким образом, созданные военные альянсы означают, что Китай в случае военного конфликта вокруг того же Тайваня будет иметь дело с армиями и флотами целого ряда стран. Вашингтон демонстративно очерчивает «красные линии», подкрепляя их военно-политической инфраструктурой, которая, как кажется, еще и падает на благодатную почву региональной тревоги по поводу растущей угрозы Китая.

Тихоокеанская головоломка

Действительно, на первый взгляд возникает ощущение, что Китай оказался в геополитическом одиночестве: почти нет соседней, с которыми у него были бы выстроены нормальные отношения.

С той же Индией у КНР диалог не вяжется еще с 1962 года — тогда Китай развязал с Дели войну из-за нескольких спорных приграничных участков. Имеет территориальный спор с Китаем и Япония: Пекин претендует на группу японских островов Сенкаку. Конфликты о принадлежности морского шельфа у КНР есть и с Филиппинами, Малайзией, Брунеем и Вьетнамом.

Да и в целом страны, входящие в АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии), явно обеспокоены подъемом Китая и его активностью в Южно-Китайском море. Недаром вице-президент США Камала Харрис еще в августе побывала в Сингапуре и Вьетнаме, где обсуждение социально-экономических вопросов сопровождалось привычными инвективами в сторону Китая.

Тот же Вьетнам, по словам и. о. директора Центра АСЕАН при МГИМО, доцента кафедры востоковедения МГИМО Екатерины Колдуновой, под влиянием китайской угрозы «даже подверг ревизии свою политику “трех нет”: не вступать в военные союзы, не размещать на своей территории военные базы, не объединяться в военные союзы против третьих стран. Теперь он склоняется к “трем нет и одному возможно”, то есть возможно более активному развитию военных связей с другими странами». Именно на Вьетнам США делают ставку в рамках формата QUАD+.

Но дело не только в опасениях агрессии Пекина. Помимо гарантий безопасности Вашингтон может предложить странам региона определенные торговые преференции и инвестиции в инфраструктуру. Байден еще в марте этого года заговорил об альтернативе китайской программе «Один пояс — один путь», которая позже получила название «Построить заново лучший мир».

В рамках этой инициативы планируется привлечь многомиллиардные инвестиции в инфраструктуру стран региона, которые войдут в союз с США. Эти финансовые вливания призваны решить две проблемы: во-первых, привлечь и закрепить за собой новых союзников, а во-вторых, создать условия для переноса производств из Китая.

Здесь легко скатиться до упрощений, однако отношения в регионе куда более запутанные, и они создают непростую головоломку для Вашингтона. Например, члены АСЕАН, несмотря на обеспокоенность китайской угрозой, совсем не готовы становиться передовым фронтом борьбы с Китаем. Для некоторых из них — Камбоджи, Лаоса и отчасти Мьянмы — нормальные отношения с КНР выглядят даже куда более желательными с точки зрения экономического развития, чем аморфная экономическая составляющая QUАD или американская версия Индо-Пацифики.

«Китай вполне может найти новые рычаги влияния на соседей по региону. Для этого ему нужно проявить себя более конструктивным игроком в плане поддержки АСЕАН-центричных институтов и более чутким партнером в экономических проектах инициативы
“Пояса и пути”. А также скорректировать свою стратегию в отношении территориальных споров в Южно-Китайском море — в первую очередь в отношениях со странами АСЕАН», — считает Екатерина Колдунова.

Подчеркнуто нейтрально ведет себя и Южная Корея. «Для Сеула проблема Китая вторична по отношению к северокорейской проблеме. А Китай — главный ключ к разрешению этой проблемы. Корейцы полагают, что только Пекин может оказать достаточное давление на Пхеньян с тем, чтобы он вел себя более предсказуемо. Поэтому в военные альянсы вступать они не спешат. А если и участвуют в некоторых невоенных инициативах, то с осторожностью, ведь и их торговые отношения с Пекином многослойны», — напоминает Максим Сучков, директор Центра перспективных американских исследований Института международных исследований МГИМО.

В этом смысле позиции Китая уже кажутся устойчивыми. Он обладает огромным рынком, который крайне важен для экспортеров, и может выдавать большие кредиты. А позиции в международных институтах позволяют Пекину вести сложную и многоуровневую игру методом «контрастного душа» — устрашая и соблазняя. К примеру, Малайзия или Индонезия еще очень долго будут опасаться конфликтовать с китайцами, опасаясь неподъемных издержек.

Неуместная холодная война

В американском плане есть еще один серьезный изъян. Используя старые методы времен холодной войны (другого опыта у американцев, правда, и нет) — «сдерживание», поиск региональных «точек опоры» и идеологическая демонизация соперника, — Вашингтон, похоже, плохо понимает, что имеет дело с совершенно другим регионом и иной исторической конъюнктурой.

Во-первых, если во времена холодной войны глобальный мир действительно был разбит на две замкнутые экономические системы (что и обусловливало подлинную биполярность), то сегодня такого уже нет и в помине. А обсуждаемый decoupling, возможно, так и останется изощренной страшилкой. В крайне переплетенных — экономически и технологически — условиях соорудить по-настоящему крепкий и непроницаемый фронт борьбы без риска растерять или ослабить союзников будет чрезвычайно трудно.

Как справедливо заметил в своей статье «Инфраструктура сдерживания: “гибкие союзы” США в Азии» Максим Сучков, «вместо состязательной концепции времен холодной войны требуется более гибкая модель построения союзов, которая позволила бы одновременно конкурировать и сотрудничать с Пекином не только самим США, но и их региональным союзникам — в противном случае у союзников не остается пространства для маневра, что усугубит их стремление к балансу».

Во-вторых, во времена противостояния с СССР США имели надежных игроков, окружающих Москву с разных сторон и готовых придерживаться единой стратегии Вашингтона. Сегодня с потенциальными партнерами, необходимыми для эффективного сдерживания Пекина, все обстоит далеко не так гладко. Если Австралия и Япония (да и Токио, с оговорками) и будут готовы поддержать США, то с ЕС, Индией и Россией у Вашингтона проблем предостаточно.

Например, с Индией отношения у США хоть и стабильные, однако до японской близости им еще далеко. Незаметно и чаемой реинкарнации отношений дотрамповской эпохи с ЕС, особенно после пощечины, которую получил Париж. Симптоматично и то, что о создании AUKUS было объявлено в тот же день, когда Европа огласила свою стратегию по Индо-Пацифике. И если европейская стратегия была исполнена пафосом «сотрудничества, а не конфронтации» (слова Жозепа Борреля на пресс-конференции, приуроченной к запуску стратегии), то американский жест был воинственным и безальтернативным.

Конечно, в военном плане Европа сегодня не представляет собой ничего серьезного. Даже Франция с ее доктриной по отношению к Индо-Тихоокеанскому региону, где она имеет значительные территории, оставшиеся с колониального периода, вряд ли может претендовать на роль весомого военного актора. Однако роль Европы становится огромной, если подключить к противостоянию экономический и технологический контекст. Здесь Пекин и Вашингтон будут всеми силами склонять Старый Свет на свою сторону.

Наконец, самым слабым звеном в китайском сдерживании оказывается Россия. «Можно сказать, что пока Москва влияет на всю ситуацию решающим образом в пользу Китая, — считает Василий Кашин. — Потому что важнейший фактор в этом геополитическом уравнении — способность США перераспределять ресурсы из других регионов в сторону Тихого океана, и если они не смогут добиться в этом успеха, то проиграют. Так что, пока у США сохраняются нерешенные проблемы с Россией, Китай может чувствовать себя относительно спокойно».

Ранее опубликовано на: https://expert.ru/expert/2021/43/koltso-amerikanskoy-bezopasnosti-vokrug-kitaya/ Печать