Почему «Роснефть» всколыхнула рынок труда Северного Кавказа

"Роснефть" начала продажу своих нефтедобывающих активов на Северном Кавказе. 51% акций компании "Ингушнефть" реализован московской фирме "Центргеко холдинг" Дмитрия Камышева, уже имеющего активы на Ямале. Еще 49% акций компании остались в собственности правительства Ингушетии.

В ближайшие месяцы по аналогичной схеме могут быть проданы "Ставропольнефтегаз" (доля "Роснефти" составляет 100%) и "Дагнефть" (доля не раскрывается), сообщает Reuters.

Политолог, руководитель аналитического центра «Акценты», эксперт Центра ПРИСП Антон Чаблин напоминает о важности коммуникаций, информировании на опережение при реализации инвестпроектов.

На ситуацию вокруг продажи активов "Роснефти" я бы хотел взглянуть не с макроэкономических, а с социально-политических позиций.

Продажа активов "Роснефти" вызвала очень серьезный резонанс в Ингушетии. Мгновенно появилось большое количество сообщения и на независимых сайтах, и особенно в соцсетях. Мои знакомые - ингушские журналисты тоже с тревогой наблюдали за происходящим.

Реакция вполне ожидаемая. Ведь для Ингушетии нефтяная отрасль традиционно является одной из стратегических. Достаточно сказать, что в "Ингушнефти" работает порядка 1 тысячи человек, а для экономически депрессивной республики, в которой официально безработными являются порядка 100 тысяч человек, — это очень важный показатель. Именно поэтому население так остро и отреагировало на информацию о продаже актива и его возможном перепрофилировании.

Практически уверен, что такой же резонансной будет и новость о продаже "Ставропольнефтегаза", который также является градообразующим предприятием для глубоко депрессивного Нефтекумского горокруга Ставрополья (если продажа состоится, как уверяют аналитики рынка).

Думаю, подобная ситуация демонстрирует, что власти депрессивных территорий Северного Кавказа должны эффективнее выстраивать коммуникацию с общественностью. И в первую очередь, доносить до общественности месседж о каждом крупном инвестпроекте: скажем, и новый инвестор, пришедший в Ингушетию вместо "Роснефти", и власти республики должны были бы активнее информировать о перспективах развития нефтедобывающего предприятия. Удастся ли сохранить рабочие места (сейчас уже, после встреч представителей инвестора с трудовым коллективом, известно, что да), создать новые рабочие места, увеличить нефтевыработку старых скважин, изменить технологическую структуру занятых на производстве. Вопросов, в общем, много. И всегда надо действовать на опережение.

А ведь еще, опять-таки, по сообщениям рыночных аналитиков, предстоит продажа активов "Роснефти" и в Дагестане, где население не менее пассионарное, чем в Ингушетии и на востоке Ставрополья.