Блеск и нищета съезда КПРФ

24 июня в ходе съезда КПРФ были утверждены кандидатуры представителей партии на предстоящих выборах. Решения, принятые съездом, стали поводом для начала дискуссии о «радикализации партии Зюганова».

Однако политолог, публицист, эксперт Центра ПРИСП Алексей Сахнин полагает, что слухи о «взбунтовавшихся коммунистах» сильно преувеличены.

Вчера прошел съезд КПРФ. Освещавшие его итоги Telegram-каналы начали тиражировать точку зрения, согласно которой КПРФ вышла за границы дозволенного, пересекла все «красные линии» и буквально взбунтовалась, нарушила все негласные правила и едва ли не бросила вызов Администрации Президента.

Эти выводы были сделаны на основе того, что, как считают авторы этих Telegram-каналов, партия выдвинула слишком много несогласованных, ярких и влиятельных кандидатов в одномандатных округах.

С одной стороны, есть некоторые основания для подобных умозаключений. Достаточно вспомнить о выдвижении Павла Грудинина – кандидата, который был «забанен» Администрацией Президента. Его включили не просто в федеральную часть списка, но и в символическую тройку первых кандидатов от КПРФ. В 15 – 17 округах кандидатов от КПРФ можно охарактеризовать как «полупроходных» или «на четверть проходных». И они реально способны обеспечить головную боль политтехнологам «партии власти».

С другой стороны, не следует переоценивать масштабы этого «бунта». Да, партия не пошла на беспрекословное подчинение воле Кремля и проигнорировала некоторые «хотелки» и намеки Старой Площади. КПРФ отказалась от полного соглашательства и, в тестовом режиме, сделала шаг навстречу пожеланиям своего электората, противопоставив жесткому сценарию выборов собственные планы. Это создает «область конфликта», которая, возможно. Станет предметом традиционных для российской политики расторговок. Все-таки КПРФ не пошла на реальное объявление войны, ее сложно обвинить даже в «резких движениях». Мы не увидели со стороны руководства партии действительно радикальных шагов, таких как, например, включение Рашкина в федеральный список.

То, что происходит сейчас – это лишь рябь на поверхности моря партийной стабильности. Но у этой зыби, этой флуктуации есть серьезные причины. Она может свидетельствовать об определенных тенденциях. Ее проявления рано записывать в симптомы политического кризиса, но она четко указывает на неблагополучие системы. Закручивание гаек, которым действующий политический режим занимается последние полгода, затронуло, в том числе, компартию. Было несколько волн медийных атак, в том числе – в Telegram-каналах и в «больших СМИ». Замечены и факты давления на местах, есть и несколько уголовных дел. Это давление вызывает глухое недовольство, и оно не исчерпывается только партийными функционерами. Я поговорил с несколькими участниками съезда насчет ситуации в их округах, и по обрывкам фраз и намекам понял, что многие из «полупроходных» кандидатов опираются не только на личную харизму, узнаваемость и популярность либо протестные сети среди избирателей. Есть и ощутимая поддержка региональных элит, в том или ином виде. Везде она приобретает специфические формы. Это может быть помощь друзей-бизнесменов, поддержка бывших членов КПРФ или администрации крупного предприятия. Но это – не набор случайностей. Закручивание гаек ограничивает возможности представительства даже для местных элит. И здесь возникает дилемма. Ограниченные меры, предпринятые КПРФ, требуют согласования, диалога и расторговок (с точки зрения обеспечения стабильности). Но закручивание гаек свидетельствует о сокращении пространства для маневра.

Модель, которую тиражируют близкие к Кремлю Telegram-каналы, подразумевает, что каждой из оппозиционных парламентских партий «дали ярлык» на победу в 6 одномандатных округах, и более 200 мест зарезервировали за «Единой Россией». (Для сравнения, КПРФ претендует на победу в 15 – 20 округах). Но «кремлевскую модель» крайне сложно воплотить в жизнь, не вызвав глухого недовольства.

И это порождает проблему: если отступать больше некуда и уступать дальше власти не смогут, то, весьма вероятно, накопятся 30 – 40 проблемных округов, предназначенных для «партии власти», в которых ее кандидаты не смогут выиграть тихо и без экстремальных усилий. Власть получит одномоментно несколько десятков «горячих точек», жители которых охвачены протестными настроениями и ориентированы на оппозиционных политиков, у которых есть и узнаваемость, и рейтинг, и выстроенные социальные сети, и поддержка местных элит. Потенциально эта крохотная трещинка в фундаменте модели кампании может перерасти в куда более серьезные проблемы. Печать