Очередной рейтинг политтехнологов – «вещь в себе»?

«Общая Газета» опубликовала шестнадцатый рейтинг российских политтехнологов, которые являются организаторами избирательного процесса в России, лидерами в сфере политических и гуманитарных технологий.

Первый зампредседателя комиссии по развитию информационного сообщества ОП РФ, генеральный директор телеканала «Санкт-Петербург», эксперт Центра ПРИСП Александр Малькевич выразил сомнения в объективности составителей рейтинга и его достоверности.

- Как вы можете прокомментировать последний рейтинг политтехнологов, представленный «Общей газетой»?

- Из года в год я с удовольствием изучал топ политтехнологов России по версии «Общей газеты». Но его последняя версия откровенно напоминает «вещь в себе». Как пиарщику и журналисту мне интересны пруфы: хотелось бы ознакомиться с доказательной базой составителей рейтинга.

Например, в тексте исследования указано, что участниками экспертного опроса, положенного в основу рейтинга, стали более 100 политтехнологов, политологов, журналистов и политиков. Хотелось бы увидеть полный перечень участников голосования. Было бы интересно получить ответ на вопрос «А судьи кто?».

Мне всегда было интересно узнать, чье мнение определяет позиции участников рейтинга, а в этом году данный вопрос обретает еще и прикладное звучание.

Так, мне хотелось бы узнать, кто оценивал последнюю кампанию в Санкт-Петербурге. Во-первых, я, мягко говоря, имел к ней отношение, находился глубоко внутри повестки. Во-вторых, так как я, как политолог, политтехнолог и журналист не участвовал в этом опросе, меня интересует, кто из питерских экспертов является более компетентным в оценке итогов минувших выборов. В моих словах есть доля сарказма, но это действительно мне интересно.

Составители рейтинга исключили из него Олега Матвейчева и Дмитрия Гусева, что совершенно неправильно. Это и глупо, и нечестно. Их удалили из перечня, зачислив в разряд чиновников. Олег Матвейчев, как известно каждому посвященному, вел целый ряд избирательных кампаний и отвечал за имидж конкретных кандидатов от «Единой России». Дмитрий Гусев в целом руководил избирательной кампанией «Справедливой России». Недоумение вызывает и отказ включить в рейтинг Андрея Парфенова, лично баллотировавшегося в Госдуму. По этим трем фамилиям я не согласен с составителями рейтинга однозначно.

Странно получается: авторы рейтинга включают в перечень политтехнологов, которые вели кампании «Новых людей», а про консультантов других партий забывают. Это неправильно.

Не хочется обижать коллег, но некоторые формулировки в отчете по рейтингу оставляют вопросы. Упоминается факт работы включенных в перечень политтехнологов на избирательных кампаниях в регионах. Не уточняется, о каких регионах идет речь, какого уровня были эти кампании, с какими кандидатами работали технологи. Не уточнялось, в чем заключался их функционал: идет ли речь о проведении кампании, контроле за работой других специалистов и т.д.

Глеб Кузнецов оказывается на 13-м месте, хотя это человек, к мнению которого прислушиваются серьезные люди в серьезных инстанциях.

И так далее… Вопросов много.

Я знаю многих участников рейтинга лично и очень их уважаю. Но мне хотелось бы знать, почему по итогам года, например, Валентин Бианки, который совершенно блестящим образом выиграл в Санкт-Петербурге две кампании для партии «Новые люди» и провел в Госдуму 24-летнюю Ксению Горячеву и организовал фракцию «Новых людей» в Законодательном собрании «северной столицы», находится на 20-м месте? В то время как очень уважаемый мною Константин Калачев, подписчиком которого я являюсь во всех его социальных сетях, оказался на три позиции выше Бианки, хотя именно в 2021 году я не припомню за ним громких побед.

Вопросов много, и, главное, они почти риторические. Хотелось бы, чтобы автор-составитель рейтинга выступил перед нами и развернуто пояснил все спорные моменты.

И еще я бы предложил разделить рейтинг на категории специалистов. Условно, политтехнологов-экспертов, комментирующих инфоповестку для СМИ. Политтехнологов – авторов докладов на электоральные темы. Политтехнологов регионального уровня, политтехнологов федерального масштаба и т.д. А то в итоге автор доклада оказывается гораздо выше человека, одержавшего ряд ярких побед в кампаниях.

Понятно, что любые персональные рейтинги – это ярмарка тщеславия, но в этом случае возникает слишком много вопросов.

- Насколько вообще достоверны разнообразные рейтинги политтехнологов и политконсультантов? Возможно ли в принципе выделить лучших из их числа на объективной основе, «без гнева и пристрастия»? Если бы перед Вами встала задача разработать методологию для «идеального рейтинга» политтехнологов, по какому пути Вы бы пошли?

- Все эти рейтинги, объективно, «от лукавого». Исключений очень мало. Рейтинг цитируемости, например, можно рассчитать на основании объективного показателя – количества упоминаний в СМИ. Наверное, одна из ассоциаций политконсультантов (например, РАПК) могла бы провести соответствующее исследование вместе с «Медиалогией», чтобы выявить наиболее цитируемых коллег. Это можно было бы предъявить сообществу. Не в плане мерила успешности и побед, а в качестве показателя востребованности экспертного мнения тех или иных специалистов и коллег. Все остальное всегда будет упираться в вопрос «А судьи кто?».

Тот же комитет по политтехнологиям РАСО или РАПК мог бы запустить некий опросник, разбитый на 7-9 категорий в зависимости от профиля работы. Но это очень объемная серьезная работа, которая по-хорошему должна оплачиваться. То есть экспертам надо платить за оценку. Или оценки.

Но никто не будет заморачиваться из-за этого. Я участвовал недавно в похожем опросе. Когда такая работа забирает более получаса твоего времени, желание и способность быть объективным и вдумчивым пропадает.

- Если ориентироваться на итоги ЕДГ-2021, кого бы Вы лично включили в «десятку лучших» политтехнологов России, не выделяя конкретное место в рейтинге?

- У меня есть представление об успешных политтехнологах, но ответы на такие вопросы всегда субъективны. Если говорить о конкретной работе в день голосования, то мы не можем ограничиться в измерении эффективности работы теми индикаторами, которые перечисляются в исследовании «Общей газеты». Они не имеют отношения к успеху на выборах. Если следовать концепции «сапожник с сапогами», то как мы можем игнорировать факт того, что Дмитрий Гусев и Олег Матвейчев избраны депутатами Госдумы? Станислав Наумов – бывший президент РАСО – тоже депутат Госдумы.

Александр Серавин работал в Санкт-Петербурге, и то, что городской парламент теперь стал живым, открытым – во многом его заслуга. В городе были решены сложнейшие электоральные задачи. В заксобрании Петербурга представлены 6 партий, и при этом налажен конструктивный диалог оппозиции и власти.

Заслуги Валентина Бианки я уже отметил. Евгений Минченко на самом деле открыл всей России такого политика, как Сардана Авксентьева. Григорий Казанков вел огромное количество кампаний и заслуженно был избран президентом РАПК. Мне известно и о большой работе в регионах Петра Быстрова.

Но, скажем, Петр Бычков целый год работал в странах СНГ, в том числе на президентских и парламентских выборах в Киргизии – но его в этом топе нет.

И это я говорю лишь о тех, кого знаю, с кем сталкивался.

Еще целый ряд коллег вообще не фигурирует в этом рейтинге, хотя тот же Сергей Малахов провел огромную работу в штабе «Новых людей». Есть целый ряд технологов, которые находятся в тени. Но раз они себя не пиарят, неужели это повод забыть об их заслугах? Печать