Спецоперация на Украине и банкротство либеральной идеологии

Экс-губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков, историк Анатолий Мякшев и первый заместитель декана факультета социальных наук и массовых коммуникаций Финансового университета при Правительстве РФ Павел Селезнев дискутируют о пропасти, которая образовалась за последние тридцать лет в миропонимании, миросозерцании и мировоззрении гуманитарной интеллигенции.

Весь небольшой промежуток времени после публикации нашей статьи о необходимости чрезвычайных мер в области гуманитарного образования мы пытались переключиться на другие темы и сюжеты. Информационные поводы между тем множились. В связи с трагедией в центре Донецка 14 марта появилось страстное желание подтвердить тезис об Украине как террористическом государстве. Негодование льющимися с Запада потоками клеветы, перемешанной с циничным лицемерием и показным юродствованием, вызвало стремление растолковать президентскую оценку «империи лжи». Приезд в Киев премьеров трёх европейских государств, освобожденных в 1945 году от фашистского рабства, «отпущенных» в 1989 году на «вольные хлеба», но без особых раздумий вскоре «предавших» своих давних освободителей и недавних «кормильцев», мог вызвать всего лишь брезгливость и презрение. В крайнем случае, могли бы порассуждать о кризисе в цирковом искусстве, особенно – в жанре клоунады.

Побудительным мотивом к написанию настоящей статьи стало одновременное изумление после просмотра интервью коллеги, вузовского профессора, предложившего по темам нашей недавней статьи прямо противоположные интерпретации, суждения и выводы. Не сговариваясь, решили методом плаката продемонстрировать ту пропасть, которая образовалась за последние тридцать лет в миропонимании, миросозерцании и мировоззрении гуманитарной интеллигенции, прежде всего, той её части, которая напрямую влияет на мозги студентов, «интеллектуальной элиты молодёжи». Тревогу внушала мысль: осознаёт ли власть, приступающая к реализации мобилизационного проекта, глубину и масштабы этой пропасти? Или же урок начальной стадии спецоперации, выразившийся в переоценке возможностей, а точнее, устремленности «пророссийских» элит в украинских городах, не пошёл впрок? Спецоперация рано или поздно завершится нашей военной победой, наступит время созидания новой страны, новой экономики, новой идеологии, новой реальности. А получится ли это созидание, если определенная (не исключено – значительная!) часть общества уверена в ошибочности принятого президентом решения?

Теперь, по порядку … Интервью начинается с вопроса респектабельной блондинки-ведущей «Как держитесь?» Ответ: «Ну, я проревела два дня…» Начали вспоминать, когда в последний раз наворачивалась скупая мужская слеза… Признались друг другу, что это было года четыре назад, когда впервые посмотрели фильм нашего друга, писателя А.П. Зуева о событиях 2014 г. на Донбассе. Да-да, когда увидели «Аллею ангелов» в Донецке, 152 убитых нацистами ребёнка. Комментировать? А стоит ли… Что бы мы не говорили, поняты не будем. Германский лидер изобразил непонимание: «Это другое», а в просмотренном нами ролике подобные чувства отнесены к заискивающим перед властями настроениями: «Ралли вокруг флага». Это начало той развилки, которая, увы, не предполагает ни пересекающихся путей, ни точек соприкосновения.

Следующий раунд беседы был предсказуем: давайте поговорим о цене для России. Ну какой там нацизм, какие дети Донбасса, какое расширение НАТО, какой суверенитет. Давайте обсудим, что мы будем есть и пить, во что одеваться, чем расплачиваться. Давайте поговорим об утраченных удовольствиях для «наших» детей, ведь это же важнее жизни русских детей Донбасса.

Новую реальность учёный предлагает рассматривать не через призму мобилизационного проекта, он настаивает на сохранении рынка, с большими ограничениями, но без государства («если оно влезет как слон в посудную лавку, то …»). Национализация недопустима, зато девальвация рубля, инфляция, падение реальных доходов, обеднение, прекращение ввоза в страну, прекращение сытой и комфортной жизни жителей крупных городов – вот те угрозы и риски, которые надо преодолевать. Прорывается, правда, слабая надежда на то, что страной управляла и управляет не ЦК КПСС, а «люди с экономическим образованием». Стоп! У адекватного, даже не имеющего экономического образования, россиянина сразу же возникает ряд вопросов. Первый из них: а санкции, эмбарго, в конечном счёте, арест активов – это рынок? Второй: если это рынок, то куда исчезла советская экономика, и почему рынок не помог за тридцать лет создать конкурентоспособную новую экономику? Третий: если этот рынок, в конце концов, осчастливил лишь часть жителей крупных городов, зачем он нужен, к примеру, рядовому россиянину, трудящемуся не в Москве и Санкт-Петербурге? Четвертый: а тот, ну «правильный» рынок, развивается без государственного вмешательства? Может быть, «правильный» рынок это, когда больше людей с «экономическим образованием» и отсутствует ЦК КПСС?

В действительности то, что многие называют «рынком», давно превратилось в ностальгию по частнохозяйственному капитализму с его главным атрибутом: равная конкуренция даёт прибыль талантливому производителю. Простите, но появление КАМАЗа в СССР с ЦК КПСС – лучшее доказательство существования рыночных отношений в мире 1970-х гг. и вовлеченности в этот рынок советской экономики. Никакой ЦК КПСС не мешал 700 иностранным фирмам участвовать в создании этого автогиганта. Потому что и капиталистам, и ЦК КПСС, и советскому народу был необходим хороший грузовой автомобиль. Капиталистам – прибыль, советскому человеку – качество жизни. Международная кооперация – это рынок. Санкции, эмбарго, арест активов – уничтожение рынка и доказательство агрессивной сущности либерал-глобалистской модели экономики и общества на Западе. Желание интегрироваться в эту модель, получается, чревато как потерей суверенитета, так и уничтожением собственной экономики и превращением страны в территорию, с которой поставляются необходимые для «всесильного патрона» ресурсы. «Согласны» в том, что «виноват» в этой неудачной попытке, конечно же, ЦК КПСС, но склонны считать, что вина людей с «экономическим образованием» всё-таки присутствует. Ну не догадались «экономисты», что самолёты в лизинге могут потребовать вернуть. Они искренне считали, что от своей авиапромышленности нужно отказываться потому, что самолеты можно купить на «рынке».

Вывод: в стране ещё господствует убеждение, что рынок (читай – Запад) нам поможет, что предшествующая экономическая стратегия – верная только потому, что экономикой управляет не ЦК КПСС, а люди с «экономическим образованием». Широко распространено и неприятие мобилизационного проекта, осуществляемого государством («слон в посудной лавке на рынке»). Между тем, мобилизационный проект – суть сегодняшнего исторического момента, а спецоперация – его первая, необходимая, возможно одна из главных фаз. Мы констатируем, что изменившаяся реальность осознается туго, со скрипом, её мерят старыми, отжившими категориями и питают надеждами на возвращение к бесповоротно канувшим в историю временам.

Дальнейший ход интервью демонстрирует это ярко. Рассуждения о том, чем заполнить холодильники и тумбочки, заканчиваются советом закупиться лекарствами. Вновь надежда на то, что доходная часть бюджета будет наполняться рублями от продажи дорогой нефти. Спорить в данном случае бессмысленно. Это уже вера. Вера и убежденность, что либеральный подход людей с «экономическим образованием» к изменившейся реальности не претерпит существенных изменений. И самонадеянность на исключительность и безальтернативность своего понимания этой самой реальности. Опять вопрос: неужели так наивно наше руководство, что не понимало очевидности запрета наших ресурсов как реакции на наши действия, причем, любые, независимо от решимости признать и защищать ЛНР и ДНР. Ведь не скрывалось, что страна к 2025 г. может быть полностью отмобилизована и защищена от всяких там санкций и эмбарго. Именно этим можно объяснить то отчаянное стремление Запада заставить украинских холопов начать войну с Россией, чтобы в преддверии главной геополитической разборки с Китаем (который также должен был отмобилизоваться к 2025 г.) смахнуть с мировой карты Россию. Если кто не понимал, так это Европейский Союз, но там кроме всех бед ещё и очень заметна интеллектуальная деградация его политических элит. Уверены: руководство понимает необходимость создания совершенно новой экономической модели, а некоторая пролонгация очевидных решений, в частности, отключение ЕС от наших ресурсов, объясняется той вынужденной поспешностью в начале проведения спецоперации по предотвращению наступления украинских нацистов. Учтён опыт Великой Отечественной войны, либералам следует признать ошибку Сталина, не решившегося нанести упреждающий удар по европейским нацистам, ну хотя бы в мае 1941 г.

Какую модель строить? Ясно одно – такую, чтобы население не скупало гречку, а государство не хваталось за продажу собственных ресурсов как спасительную соломинку. Вероятно, задачу для населения успели решить уже к сегодняшнему дню. Нужно хорошо постараться, чтобы заставить голодать страну, производящую самые необходимые продукты питания не только для собственного потребления, но экспортирующую их в другие страны. В том числе, в страны ЕС, которые наверняка откажутся по приказу американцев покупать наши продукты, кстати, самые экологичные. Сами европейцы, конечно, могут вырастить и зерно, и кукурузу, и картофель, но для этого им опять же потребуются наши удобрения. Представляется, что проблемы с едой вполне можно решить не с рыночных, либо либерал-глобалистских, т.е. эмбарго-санкционных, позиций, а с учетом национальных интересов страны. Страны, в зону влияния которой могут войти огромные территории, также богатые и кукурузой, и подсолнечником, и зерном.

Задача соскочить с нефтяной иглы, конечно же, труднее. Однако мобилизационный проект, реализуемый в нашей стране за последние сто лет в третий раз, предполагает неизбежность создания производящей экономики на инновационной платформе. Причём, если в период сталинской модернизации жадный Запад вынужден был нам продать по демпинговым ценам изрядную долю станкового парка, то после Великой Отечественной войны мы сами отказались от плана Маршала. Первый мобилизационный проект дал самодостаточную экономическую базу, второй, послевоенный, помимо восстановления разрушенного войной хозяйства – технологическое лидерство, закрепленное 12 апреля 1961 г. полётом Ю.А. Гагарина в космос. Да, ещё атомная бомба и ядерная энергетика, не стоит забывать то, что в начале 1950-х гг. в Институте точной механики и вычислительной техники академик С.А. Лебедев со своей БЭСМ приблизился к реализации идеи персонального компьютера. Безусловно, технологии в первом мобилизационном проекте не сравнимы с сегодняшними инновационными системами, степень разрушения сегодняшней экономики неизмеримо выше, нежели в годы Великой Отечественной войны. Но неужели русская история не повторится, с божьей помощью, в третий раз? Российский народ, обладая генетической памятью и блестящим интеллектом (ни то, ни другое не могли разрушить до основания Болонская система и ЕГЭ), способен успешно реализовать и третий мобилизационный проект. Доказательство этому – состояние российских вооружённых сил. Самое лучшее, но и самое сложное, оружие в мире потребовало высочайшей квалификации тех, кто его обслуживает. А это уже состоявшийся сегмент реализуемого мобилизационного проекта.

Дальше в интервью следует сравнение грядущего кризиса с 1990-ми годами. Критерий для сравнения – долларовый эквивалент зарплаты вузовского преподавателя. Прогноз – как и в 1990-е реальная зарплата будет равна 5 долларам. Сразу возникает сомнение, не путаются ли здесь причина и следствие. Мобилизационный проект, как раз и предполагает изменение отношения государства к науке, образованию и медицине, т.е. тридцатилетний эксперимент по ограничению, проще говоря, уничтожению всех этих сфер, надо полагать, завершен. Возможно, будущая экономика будет создаваться как экономика знаний! Ну уж во всяком случае, такой поворот вероятен…

Следующий поворот в интервью – новый прогноз по действиям Запада по мере реализации спецоперации. Если операция будет продолжаться, то Европа откажется от нефти и газа. Если будут договоренности, «устраивающие цивилизованный мир», то возможны нам «позволят» частично пользоваться арестованными, но нашими же, валютными резервами. Ну что здесь сказать? Или что-то мы не понимаем, или мы живем в параллельных реальностях. Наша позиция допускает уже озвученный результат – успех спецоперации; уничтожение нацистов; капитуляция режима Зе; воссоединение (в любой варианте – в форме российских губерний либо дружественного государства) территории, ресурсов, народа; создание третьего цивилизационного центра влияния на постсоветских просторах; смена экономической модели (на наш взгляд, по характеру схожей с китайской моделью). В нашей схеме нет альтернатив, русская история оставила лишь одну – созидание новой реальности! Да и «цивилизованным миром» мы Запад не считаем! Как раз продолжение спецоперации разоблачает нецивилизованность коллективного Запада, пещерность его идеологии, да и экономическую зависимость от настоящих цивилизационных центров развития. Тяжкий труд, сопряженный с тяготами и лишениями, но созидание, творчество и развитие.

В целом, в анализируемом интервью поражает откровенность и надменность: пятнадцать лет будем восстанавливаться, а мир в технологическом отношении уйдет далеко вперед; все айтишники разбегутся потому, что не будет «железа»; особенно тяжело будет молодым, включенным в «глобальное»; вместо развития будет выживание! Попробуем доказать обратное методом от противного. А вот скажите: мы за тридцать лет в технологическом отношении стали вровень с Западом или Китаем? Технологии импортируемые улетучились одновременно с заявлением Президента страны о нежелании жить под диктатом американцев, многие свои технологии уничтожили в ходе либеральных реформ 1990-х. Вывод опять тот же: надо создавать свою инновационную экономику, спецоперация как раз формирует условия перехода к решению этой задачи. А что, все айтишники до операции не разбегались потому, что в достатке было железо? Наоборот, существующая модель выталкивала самых способных айтишников из страны и наполняла ими инновационный сектор самых разных стран мира? Спецоперация как раз создает условия для того, чтобы айтишники были загружены работой и железом (пусть и китайским, а чуть позже, глядишь, и тайваньским) у себя на родине, ведь в кои веки появилась возможность создать и своё отечественное железо. Кстати, обязательные материалы и компоненты для компьютеров, такие как сапфировые подложки, палладий и неон для полупроводников есть у нас, и мало у Запада. Может попробовать из своих-то материалов что-то и придумать! А что, молодым сейчас легко, социальные лифты – обычное дело? Как раз наоборот, спецоперация может поспособствовать новой модели, способной реализовывать творческие замыслы и устремления здоровых в моральном и физическом смыслах молодых россиян! И наконец, оказывается, до спецоперации мы развивались, а после – будем выживать! На наш взгляд, очень простой ответ: переставьте слова «выживать» и «развивались» в предыдущем предложении местами.

И еще один привычный пассаж для либеральной идеологии: мы переживаем острую фазу распада империи. При этом следовала оговорка: я не историк, и не социолог. В этом и заключается причина бессодержательности тезиса. В исторической науке как раз множится число сторонников позиции, согласно которой и российская и советская империи являются сложными этносоциальными системами, основу которых составляют не логика примитивной экспансии (подобная логика как раз господствует в отношениях США и ЕС, еще ранее – в отношениях гитлеровской Германии и стран Европы), а особая форма этатизации, вызванная культурологическими, геополитическими и социопатерналистскими установками её населения. Именно поэтому распад СССР здравомыслящими людьми воспринимается как катастрофа, и геополитическая, в частности. Равно как и все процессы интеграции, воссоединения, консолидации – благом и развитием.

Ну, и наконец, рассуждения о главной причине «обрушившихся» бед на экономику, на народ, одновременно, являющейся и главным фактором, тормозящим политическую активность масс. Оказывается, всё дело-то в «восстановлении монархии», «потерявшей» якобы связь с реальностью. Опять аргумент от противного. На миг представим себе: страной, занимающей шестую часть суши, обладающей 20 процентами мировых ресурсов и ядерным оружием, руководит человек с мировоззрением персон «из интервью». А чем бы он ответил на появление НАТО у границ государства, победу нацизма в соседнем государстве, на геноцид части родного ему народа, на навязывание чуждой русской цивилизации модели существования, на унижение её языка, истории и культуры? Двухдневным плачем или отказом от идентичности, национальной и гражданской? Да чем угодно, только не гордым и достойным деянием, чему имя «спецоперация по денацификации и демилитаризации», предполагающей спасение, очищение, созидание и развитие!

Представляется, что либеральное мировоззрение не столь уж и опасно, если он преподносится нам откровенно, открыто и публично. Формирующаяся новая реальность – это и прозрение! Банкротство либерализма очевидно и наглядно как раз по мере продвижения наших войск к бывшей западной границе СССР. Ну не может же нормальный, разумный человек, будь он либералом или консерватором, не осудить бойню в Донецке, бесстыдные фейки о «зверствах» русских, преступления нацистов в Мариуполе. Этот человек не может не оценить героизм и стойкость российских солдат и офицеров, их жертвенность и бережное отношение к мирным жителям украинских городов. Не опасны и «национал-предатели», распространяющие те самые циничные фейки и те, кто спешно покинул страну, где предварительно составили свое личное, чаще всего, немалое состояние. Они уехали и больше не интересны на родине и чужбине.

Опасны перевёртыши, конформисты, рассуждающие о том, что «моя хата с краю», «понять можно и тех, и других», «зачем спасать людей на Донбассе, само собой бы всё утряслось», «спасая людей в Донецке и Луганске, подвергаем опасности больше людей на Украине и в России». Опасны «переобувающиеся синхронно политическим поворотам», прежде всего, своим всегдашним ловким умением возглавить «что угодно», «когда угодно» и «кого угодно»! Пропаганда либерализма не могла пройти незаметно, и уверенности в том, что сумеем от нее избавиться, нет… Э.А. Басурин поделился интересным наблюдением: у «донецких», боровшихся 8 лет с нацизмом, помощь друг другу в крови, делятся куском хлеба и глотком воды, соседи не бросают убитых, хоронят по-христиански, а «мариупольские» за 8 лет нацистской оккупации убеждены, что ценность составляет только их собственная жизнь, мимо убитого соседа проходят равнодушно. Самое удивительное и радостное, что обнаружилось и вскрылось в ходе спецоперации на Украине: а донецких-то в России – подавляющее большинство. Красивых, добрых, бескорыстных, справедливых, трудолюбивых, патриотов и государственников! Есть и пассионарии – российская армия.

Когда уже обсудили завершающую часть статьи, главный канал страны продемонстрировал искрометную дискуссию о будущем российской гуманитарной науки. Эксперт Изборского клуба, депутат Госдумы М.Г. Делягин совершенно справедливо отметил, что в гуманитарных науках эффективность и полезность ученого оценивается по количеству публикаций в научных изданиях, которые индексируются в таких библиографических и реферативных базах данных, как «Scopus» и «Web of Science», однако попасть в эти базы могут только те, кто пишет о нашей стране в негативном плане, патриотическая тематика просто туда не допускается. С Михаилом Геннадьевичем согласился политолог К.В. Симонов из Финансового университета. Однако резкий возглас блондинки, ведущей канала: «Вы к чему призываете, Михаил Геннадьевич!?», немедленно пресек обсуждение, на сегодня и ближайшее будущее, важнейшей проблемы. Да-да, самой актуальной проблемы, без решения которой успех спецоперации, будет обесценен, буквально через несколько дней после её окончания…

Уверились в важности вывода предыдущей статьи: без радикальной реформы гуманитарного образования победоносные итоги спецоперации будут тотчас же обесценены. Печать