Поднять флаг: как школьников сделать патриотами?

Как стало известно 9 июня, глава Минпросвещения Сергей Кравцов утвердил стандарт по проведению церемонии поднятия государственного флага в школах. С 1 сентября с поднятия флага и исполнения гимна будет начинаться учебная неделя в российских школах.

Президент Центра ПРИСП Александр Точенов поддержал эту инициативу.

Однако ряд экспертов высказывают некоторые опасения относительно того, каким образом она будет реализована. Своими сомнениями относительно методов воплощения планов властей поделился политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев. http://2020-2022.vybor-naroda.org/tags/Пономарев%20Николай/ Как отмечает эксперт, власти рискую повторить ошибку руководства позднего СССР. Чисто формальные мероприятия, проводимые «из-под палки», могут воспитать не патриотов, а конформистов. Никто из которых не сделает шаг вперед в ответ на призыв рискнуть головой ради родины. И в то же время «казенные» по духу и форме церемонии лишь оттолкнут действительно неравнодушных подростков от «государственного патриотизма».

Американская история

Обращение к практике торжественного подъема флага в школах сторонники этой инициативы обосновывают отсылкой на американский опыт. И это закономерно вынуждает нас обратиться к изучению заокеанских порядков.

Впервые идею внедрения в школьную жизнь церемонии поднятия флага и клятвы на верность ему предложил отставной офицер армии Союза Джордж Бэлч. Ветеран гражданской войны (который впоследствии стал аудитором Нью-Йоркского совета по образованию) был очень обеспокоен наплывом иммигрантов в США. Они не внушали ему доверия, и потому отставной военный настаивал на том, что всех этих итальянцев, евреев, немцев, ирландцев и прочих людей с трудновыговариваемыми фамилиями необходимо с младых ногтей приучать к декларации верности новой родине. Именно поэтому из-под пера Бэлча вышла книга о патриотическом воспитании юных американцев, в которой он доказывал необходимость вывешивать флаги не только в каждой школе, но и в каждом классе. (Платили ли ему за это производители флагов, история умалчивает).

Свою роль, вероятно, играл и опыт гражданской войны. Ветеран-северянин наверняка помнил о том, что сражался не с южанами, а вирджинцами, техасцами и алабамцами. Война 1861 – 1865 гг. наглядно продемонстрировала, сколь сильны в штатах региональные идентичности.

Хрестоматийным в данном плане является пример Роберта Ли. Он осуждал отделение южных штатов и порицал рабовладение, но встал под знамя Конфедерации, поскольку его выбрала родина военачальника – Вирджиния. Даже спустя столетие после обретения независимости американская нация еще не сложилась полностью как таковая. И ветераны Геттисберга и Колд-Харбор прекрасно осознавали, какие риски это несет.

Выходом из ситуации стала классическая формула конструирования идентичности через политический миф. Берем упрощенную версию событий прошлого, насыщаем ее ценностями и воплощаем их в символах, которые используются в ходе регулярных ритуалов. Маловероятно, что американский офицер пришел к этой идее осознанно (до рождения Мюррей Эйдельмана и Пьера Бурдье оставалось еще несколько десятилетий), но интуитивно он прекрасно понимал ее суть. И потому предложил проводить в школах церемонии торжественного поднятия флага с принесением клятвы верности.

Ее ранняя версия во многом напоминало творчество одного австрийского художника: «Мы отдаем наши головы и сердца Богу и нашей стране; одна страна, один язык, один флаг». Однако не стоит обвинять Бэлча в протофашизме: почти в то же самое время идентичность британцев выстраивалась вокруг строк Теннисона - «единый флаг, единый флот, единая империя, единая корона».

Клятва Бэлча использовалась во многих американских школах вплоть до 1923 г.: этому способствовала ее популяризация разными мемориальными обществами, такими, как Дочери американской революции и Великая армия Республики.

Однако отцами современной церемонии клятвы на верность флагу США стали другие люди. Фрэнсис Беллами отвечал в журнале The Youth’s Companion за выпуск тиражей (издание выпускало от 400 до 600 тыс. копий), а его коллега Джеймсом Апхэм занимал позицию (выражаясь современным языком) маркетолога.

Эти джентльмены опасались, что наплыв «иммигрантов низшей расы» разрушит традиционные ценности граждан США. И поэтому Беллами и Апхэм решили использовать систему бесплатного государственного образования для сохранения «отличительных принципов истинного американизма».

Вместе они проделали титаническую работу. Сумев убедить президента Бенджамина Харрисона объявить День Колумба национальным праздником (по случаю 400-летнего юбилея появления генуэзского мореплавателя в Новом Свете), они параллельно добились от Конгресса проведения соответствующих торжеств в государственных школах. Их центральной частью стала именно церемония клятвы в верности флагу.

С целью организации этой акции Беллами и Апхэм создали Национальную ассоциацию образования, которая и выступила в роли спонсора первых церемоний поднятия флага. Благодаря этому все подписчики журнала смогли получить листовки с текстом клятвы и флаги по себестоимости.

Слова обновленной клятвы звучали следующим образом: «Я клянусь в верности своему флагу и республике, которую он символизирует: единой неделимой нации со свободой и справедливостью для всех».

В октябре 1892 г. в ходе торжеств клятву на верность флагу принесли почти 10 тыс. детей и подростков, а ближе к началу Второй мировой войны она стала неотъемлемой частью жизни большинства школ.

Не все так однозначно

Означает ли это, что все без исключения американские школьники до сих пор каждый будний день повторяют клятву верности флагу?

Именно на этот вопрос можно с уверенностью ответить - нет.

Верховный Суд еще в 1943 г. постановил, что клятва на верность флагу в школе не может быть обязательной. Местные законодатели, впрочем, оказались более консервативными, и отказались идти на поводу у «коммуняк и безбожников из Вашингтона». В итоге участие в церемонии клятвы флагу официально носит четко необязательный характер только в четырех штатах –Вайоминге, Вермонте, Гавайях и Небраске. В прочих регионах картина также может заметно отличаться.

Законодательство 46 штатов предписывает школьной администрации выделять время для проведения клятвы. Однако даже в этом случае сама организация клятвы не является обязательной. Так, в 11 штатах вопрос о ее проведении отдан на откуп школьной администрации. В Миссури школьники произносят клятву раз в неделю, в Миссисипи – раз в месяц. При этом далеко не во всех школах используется обновленная версия клятвы от 1954 г., включающая фразу «под Богом».

При этом незакрытым остается вопрос о допустимости принуждения школьников к участию в церемонии. Несмотря на решение Верховного Суда, юных американцев продолжают наказывать за отказ произнести клятву. Такие случаи до сих пор служат поводом для судебных разбирательств. В 2006 г. власти Флориды выплатили школьнику компенсацию в размере $32 тыс. после того, как его высмеяли за отказ произнести клятву флагу. В 2009 г. в округе Монтгомери, штат Мэриленд, учитель вызвал школьную полицию, чтобы ее сотрудники выдворили из класса 13-летнюю ученицу, отказавшуюся читать слова клятвы. В итоге педагогу пришлось извиняться, даже несмотря на наличие сильной защиты со стороны профсоюза: закон штата и руководство для учащихся этой школы напрямую запрещали принуждать учеников зачитывать клятву.

Впрочем, во многих школах администрация закрывает на это глаза. Зачастую достаточно самого присутствия ученика на церемонии, он может просто молчать или беззвучно открывать рот. Большинству окружающих это безразлично. При этом в ряде случаев право на молчание напрямую защищается судебными решениями.

Можно ли в итоге утверждать, что регулярные церемонии поднятия флага и клятва верности ему обеспечили высокий патриотизм американцев? На этот вопрос нет однозначного ответа.

Во-первых, существуют разные варианты понимания патриотизма (для кого-то и Гитлер – настоящий патриот Германии, а противники войны во Вьетнаме – предатели Америки).

Во-вторых, вполне очевидно, что роль этой церемонии менялась вместе с самим американским обществом, его культурой, структурой и экономическим базисом.

В 2020 г. мемориальный фонд жертв коммунизма заказал у социологической фирмы YouGov опрос относительно восприятия социализма в американском обществе. В ходе исследования выяснилось, что 49% американцев в возрасте 16-23 лет положительно оценивают социализм. Поддержка социализма среди всех американцев за год увеличилась с 36 % до 40%. И это несмотря на то, что в американской культуре «социализм» традиционно считался едва ли не ругательством (именно поэтому Беллами убрал из первоначальной версии клятвы флагу слова о равенстве и братстве).

Общество постоянно меняется, и вместе с ним меняется его реакция на привычные стимулы. Равным образом эффективность символа будет заметно отличаться в зависимости от смены условий. В 1965 г. десятки тысяч молодых американцев, воспитанные на любви и уважении флагу, отправились воевать добровольцами во Вьетнам. И всего несколько лет спустя многие из них швыряли свои боевые награды на ступени Капитолия, а кто-то и вовсе сжигал национальный флаг.

Не забыть бы про овраги

Стоит ли ожидать, что запуск в российских школах торжественным церемоний приведет к существенному подъему патриотизма?

На этот вопрос также сложно ответить. Во-первых, если это будет осуществляться из-под палки, по принуждению, то можно ожидать либо обратного эффекта, либо «показного патриотизма». В дореволюционной армии на постоянной основе отслеживали, как часто причащаются солдаты и нижние чины. В результате 90% личного состава регулярно посещали богослужения. Весной 1917 г. контроль за причастием отменили, и доля воцерковленных военнослужащих резко сократилась, упав, по разным оценкам, до 10%.

Во-вторых, в любой школе есть доля учащихся, которые вечно опаздывают к началу занятий. И если их будут наказывать за отсутствие на церемонии поднятия флага, то это не самым лучшим образом отразится на отношении школьников к церемонии.

В-третьих, у нас перед глазами имеется пример позднего Советского Союза. Подавляющее большинство его граждан были охвачены разными формами патриотического воспитания. Однако в итоге эти же люди либо приняли активное участие в демонтаже советского строя, либо не препятствовали этому процессу. Во многом именно потому, что ни идеологическая начинка, ни формы ее донесения не актуализировались и доносились на аудитории в предельно казенной форме. И речь здесь идет отнюдь не о некоем «потерянном поколении»: многие подростки, кого откровенно тошнило от общешкольных линеек в Союзе, потом отправлялись добровольцами в Афганистан. Эти люди были куда большими патриотами и коммунистами, чем инструкторы из обкомов, что и похоронило в итоге «красный колосс».

Однако нельзя отрицать и наличие у символики очевидной власти над умами людей. Не случайно она играет столь высокую роль, например, в сознании футбольных фанатов, бойцов ВДВ и иных социальных корпораций, жизнеспособность которых не нуждается в подтверждении. Создание собственной системы символов было одним из ключевых условий реализации «Третьей волны» Рона Джонса и иных успешных социальных экспериментов по формированию групповой идентичности.

Но раскрыть полезный потенциал символики можно лишь при соблюдении нескольких условий. Во-первых, у нее должно быть ценностное наполнение, которое должно быть привлекательно не только для создателя символики, но и целевой аудитории. А современная вариация российских «традиционных ценностей» малопривлекательная для большинства школьников. Во-вторых, эти ценности не могут просто декларироваться, они должны подкрепляться делом, как и проистекающие из ценностей претензии на особый статус. В-третьих, в ритуалах с использованием символов должны на постоянной основе участвовать представители элит, демонстрируя единение корпорации. Наконец, стоит отметить, что символика и ритуала, возникшие по инициативе снизу, в рамках неформальных традиций, чаще всего дают куда больший эффект, чем «спущенные сверху». Поэтому их куда выгоднее постепенно взращивать, а не массово внедрять в административном порядке.

В связи с этим можно порекомендовать чиновникам регионального и муниципального уровня начать организацию процесса хотя бы с закрепления за школами в качестве кураторов конкретных высокопоставленных бюрократов с тем, чтобы они регулярно принимали участие в церемонии. Печать