Федор Лукьянов: Политика окончательно победила экономику

С понедельника тема дефолта России - одна из наиболее популярных в западных изданиях. Практически все активно педалируют, что Россия впервые с 1918 года не выполнила обязательств по обслуживанию внешнего долга. Звучит ярко, хотя смысл двух событий противоположный.

Большевики, придя к власти, официально отказались выплачивать долги царского и временных правительств и объявили все предшествовавшие заимствования незаконными. Сейчас ситуация обратная. Россия может и готова обслуживать долг, но блокирующие решения, принятые кредиторами в рамках экономических мер против Москвы, не позволяют этого сделать. Держатели российских евробондов не получили выплаты в должный срок, и рейтинговые агентства считают это дефолтом.

Глядя обывательски, трудно понять, как можно еще больше ограничить страну, которая и так уже принуждена опираться только на себя, потому что ей перекрыли внешние заимствования и инвестиции. Но оставим специалистам профессиональный анализ. Любопытно разобраться, как ситуация скажется на мировом устройстве.

Первое и главное - политика окончательно победила экономику. Долгое время считалось: чем теснее и глубже экономические связи стран, тем выше шанс на политическое взаимопонимание. Глупо ведь идти наперекор экономической целесообразности и собственной выгоде. А поскольку максимальную глубину и охват связей обеспечивают глобализация и участие в глобальной экономике, поощрение такой мировой системы служит миру и стабильности.

Иллюзорность таких ожиданий начала проявляться давно, а в этом году они просто обвалились. Взаимная зависимость России и Евросоюза на многих уровнях превратилась в способ взвинчивания напряженности. Американо-китайский симбиоз пока не разрывают в отличие от партнерства России и ЕС, но он все больше воспринимается как бремя, а не как благо. И, в общем, нет сомнений, что обе стороны будут стараться снижать взаимосвязь вплоть до ее устранения.

Описанная выше ситуация с обслуживанием долгов еще более лихая. Она направлена против должника, но ударяет прежде всего по кредитору, который не получает то, на что имеет законное право. Кредитор может рассчитывать на сатисфакцию своеобразного рода - в странах-кредиторах в рамках тех же санкционных мер заморожено изрядное количество российских государственных и частных активов. Сейчас ведется вдумчивая работа над юридическими аспектами их экспроприации, и, когда она принесет результат, откроются новые возможности для компенсации. В общем, кредиторы, надо полагать, в обиде не останутся.

Но возникает другой вопрос - гораздо более обширный. Происходящее наносит удары по самым фундаментальным принципам даже не капитализма, а экономических отношений вообще. Препятствование выплате долгов выглядит абсурдным, а конфискация чужой собственности незаконным. И это воздействует не только на отношения с той страной, которую надо наказать, но на всех участников международной деятельности.

Советская Россия когда-то сама сознательно вывела себя из экономической системы, поскольку хотела ее разрушить. Целью, как известно, были мировая революция и переустройство всего на других принципах. Российская Федерация на протяжении трех с лишним десятилетий, напротив, пыталась влиться в международную систему, в чем, как мы видим сейчас, немало преуспела. Но теперь страну выталкивают из нее внешние контрагенты. Сто с лишним лет назад последствия того, что Россия оказалась вне сложившейся модели отношений, во многом определили развитие человечества в XX веке. В позитивном или негативном смысле - это вопрос вкуса, но факт остается фактом: альтернатива появилась и существовала несколько десятилетий, значительно влияя на всю планету. Может ли выпихивание России теперь иметь аналогичный эффект?

С одной стороны, вряд ли. У современной России в отличие от России советской, а потом СССР нет на вооружении универсалистской идеи, опираясь на которую можно предложить иной принцип общественно-государственного устройства и международных отношений. У отечественной верхушки давно возникло ощущение: следование в фарватере государств - лидеров западного миропорядка, оно началось с конца 1980-х годов, не дает желаемого результата и даже ведет к утрате навыков и возможностей, имевшихся до выбора такого пути. Но рецепт - не распространение вовне чего-то альтернативного, а, скорее, дистанцирование от всех остальных и сосредоточение на собственных задачах. Они же по определению свои, не предполагающие увлекания за собой кого-то еще и вообще для этого неподходящие. Так что революционный дух перемен на другие государства из России не снизойдет.

Но, с другой стороны, ревизионистскую функцию сейчас, сами того не желая, выполняют как раз столпы "порядка, основанного на правилах". США и их союзники не скрывают, что меры против России имеют показательный характер, то есть призваны не только наказать Москву, но и сделать это так, чтобы другим неповадно было. А тут как раз и возникает развилка. Потому что те, кому должно стать неповадно, могут реагировать укреплением дисциплины или, наоборот, поиском способов ее просто окончательно обойти, создав соответствующие пути. И второй вариант, еще недавно маловероятный, на глазах становится все более рабочим. Печать