Новый мировой порядок, или Собиратель утраченных земель

Страны постсоветского пространства не до конца используют для интеграции конкурентные преимущества, которые достались им со времен СССР, посетовал Владимир Путин на заседании Высшего госсовета Союзного государства России и Белоруссии 4 ноября.

«Имею в виду общую инфраструктуру, общую энергетику, русский язык, который является объединяющим и позволяет нам легко общаться друг с другом», — пояснил президент РФ. При этом Москва и Минск продвинулись в интеграции дальше других, отметил он.

Политолог, публицист, эксперт Центра ПРИСП Алексей Сахнин согласен с версией, что президенту хочется продолжить интеграционные процессы на территории бывшего СССР и, возможно, войти в историю как «собирателю утраченных земель».

Путин существует не в замкнутой колбе — он меняется. И если в начале его президентского правления собирание земель для него самого выглядело полной утопией, то теперь он такие амбициозные мечты себе позволяет. Потому что мировой порядок действительно трещит по швам и открывается возможность для геополитических трансформаций.

Что не поменялось в подходах Путина, так это его оппортунизм — установка на использование возможностей, которые подкидывает жизнь. Это значит действовать реактивно. Ровно об этом его недавний манифест умеренного консерватизма. Мы ничего менять не будем, но как хищная рыба будем проглатывать мошек, проплывающих мимо нас. Возможно, это будет Украина или Белоруссия. Но как бы России самой не стать мошкой, которую проглотят более сильные, но не такие инертные рыбы.

Россия не стала привлекательной социальной моделью для миллионов граждан стран-соседей, в которой они видели бы образец, в которой хотели бы жить, социальные преимущества в которой перевешивали бы националистические настроения. И не стала мощным экономическим центром, который выглядел бы безальтернативным для их правящих классов. Этаким Китаем, который втягивает в свою орбиту. Россия осталось промежуточным государством, интеграция с которым дает как выгоды, так и издержки. Появляется рынок, но зато утекает капитал.

Способность путинской России надежно собирать эти земли под большим вопросом. Например, когда Путин начинал, жители Белоруссии хотели полноценной политической интеграции с Россией, а теперь большинство этого не хочет. Можно воспользоваться конъюнктурой, слабостью Минска и не мытьем, так катаньем втянуть Белоруссию в Россию, но с протестно настроенным населением это будет как плохо пришитая рука. Оно будет постоянным источником дезинтеграции. А любой распад сразу спровоцирует проблемы в Чечне, Крыму, Татарстане и т. д.

Таким образом, имперские амбиции Путина и даже интеграционные интенции наталкиваются на институциональную, политическую и в первую очередь социальную хрупкость самой России.

У нас есть набор экономических, культурных козырей, оставшихся с советского времени. Но помимо ресентимента по поводу общего прошлого, подвигов 70-летней давности, стране нужна притягательная социальная модель. Например, Евросоюз, пусть и в рамках неолиберального капитализма, для многих остается притягательным благодаря высокому уровню жизни, правам человека, относительной защищенности индивида, собственности.

Если бы Россия создала бы свою социальную альтернативу, даже не став такой богатой как Бавария, а просто сделав более плоской пирамиду неравенства или обеспечив возможность вертикального роста, когда, приложив усилия можно добиться своих целей в жизни, она была бы привлекательна для миллионов людей. Или дав возможность людям через настоящую демократию участвовать в выборе исторической судьбы своей страны, в выработке смыслов, а не бегать вокруг трона.

Если бы равенство, социальная мобильность, прогресс, развитие науки, модернизация существовали в реальности, а не только во время шлепания чиновничьим языком, миллионы людей разных национальностей, вопреки своим правящим классам, хотели бы построения общего государства. Но при Путине этого, очевидно, не будет. В нынешнем олигархическом коррумпированном государстве ни для кого нет места, включая вымирающий российский народ. Естественно, в эту клетку никто не хочет.

Есть еще путь собирания земель через элиты. Но здесь возможности путинской России неизмеримо меньше, чем у США, Европы или Китая.

Печать