Ностальгия по СССР, или Ностальгия по свободе

Публицист, историк, эксперт Центра ПРИСП Артём Кирпичёнок – о свободе в СССР, которую променяли на страх и рабство.

Когда я ностальгирую по СССР, я не вспоминаю о вкусном и дешевом пломбире, который так травмировал сознание либеральной интеллигенции. Ностальгия по СССР означает для меня ностальгию по настоящей свободе.

Впервые я открыл для себя эту тему около тридцати лет назад, прочитав статью американского политолога Стивена Коткина «Думать по-большевистски», посвященную будням рабочих Магнитки. Потому что, несмотря на нормы рабочего законодательства конца тридцатых годов, дирекция завода полностью зависела от своих рабочих в вопросах производства и выполнения плана.

Притеснения или ужесточение условий труда приводили к тому, что трудящиеся переходили на другое производство, а администрацию ожидало неприятное разбирательство с органами НКВД. Паспортная система и запреты на смену места работы не могли остановить желающих найти лучшее место работы или улучшить свой социальный статус. Ведь в условиях тотального дефицита кадров предприятия не возвращали новых работников на прежнее место.

Несколько лет назад, работая над статьей про антисемитизм в Советском Союзе, я снова обратил внимание – отдельные антисемитские проявления в СССР не мешали советским евреям делать карьеру, преуспевая в самых разных областях общественной, экономической и политической жизни. Поскольку система всеобщей занятости и стимулирования самообразования, а также наличие гарантированных государством рабочих мест не давали людям маргинализироваться и погрузиться на дно общества.

Маргинал, человек, не охваченный образовательными программами и не вовлеченный в общественно полезную деятельность, считался в Советском Союзе сбоем системы. Столкнувшись с предвзятым отношением в одном ВУЗе, люди получали высшее образование в другом университете, находили себе работу и неуклонно продвигались наверх – потому что государство было обязано трудоустроить каждого гражданина, которому предлагали множество разнообразных вакансий, на просторах от Владивостока до Бреста.

Любопытно, что высшим проявлением протеста диссидентствующей интеллигенции являлся «отказ работать на систему»: уход в котельную, в дворники или в монастырь. То есть, сознательная и последовательная самодеградация в форме добровольного эскапизма. А менее радикальные элементы уютно устраивались в почтенных издательствах, институтах и ВУЗах, где за чашкой чая, в течение всего рабочего дня предавались размышлениям, насколько хуже они живут по сравнению с американскими чернокожими.

Корень советской свободы заключался в экономическом базисе общества. Общества без безработицы, общества со свободой самореализации, создающего не потребителя, а созидающего человека. Выполняя заветы классиков, советская система поставила на поток социальную эмансипацию граждан, постепенно освобождая их от проклятия физического труда. Советской Союз был страной, где из бывших крестьян, кочевников, рабочих делали ученых, инженеров, писателей и художников – причем, в невиданных раньше масштабах.

В противоположность советским реалиям, капитализм – это общество вечного страха, покорности и несвободы. Страх остаться без куска хлеба гонит тысячи людей работать батраками на польских плантациях, или в рабство транснациональной компании «Амазон», заставляет их по двенадцать часов трудиться на израильских стройках, где от жары плавится даже железо. А тоталитарная система контроля и доносов, описанная Оруэллом в романе «1984» полностью отвечает реалиям западных компаний и частных СМИ, где от сотрудников требуется абсолютная идеологическая лояльность.

Страх потерять работу делает людей покорными – причем, куда эффективнее любого террора. Образовательная система и сложные механизмы трудоустройства не позволяют большинству людей реализовать свои таланты и способности, предлагая им тяжелый, неинтересный и монотонный труд «соответствующий требованиям рынка». А получение самого образования превращается для миллионов людей в вечную долговую кабалу – потому что никто не обучает их бесплатно в тоталитарном советском духе.

На свою беду, советское общество было свободным, но в нем не было демократии. Сложившиеся в СССР политические механизмы не позволяли своевременно обновлять управленческий аппарат, реализовывать низовую инициативу, а главное – контролировать политику партийной верхушки. Именно это вернуло нас в мир, где свобода стала привилегией немногих, кто может жить в барочных дворцах, сидеть на золотых унитазах и наслаждаться частными полётами в космос. В то время как большинство людей живет в вечном страхе и рабстве – пускай пока сравнительно сытом.

А советский пломбир действительно был неплох. Очень жаль, что он исчез с наших прилавков из-за «экономической нецелесообразности» – как и исчезли наши базовые права и свободы.

Печать