Штраф и мат: соцсети должны «следить за языком»

С 1 февраля 2021 года в России начал действовать запрет на использование мата в соцсетях. В соответствии с принятыми поправками к закону «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», соцсети должны сами выявлять и удалять незаконный контент. Под это определение подпадают любые материалы, содержащие нецензурную брань. Помимо мата, соцсети также должны будут удалять призывы к участию в несогласованных акциях, оскорбления в адрес государства и его символов, а также сообщения в неприличной форме, которые «оскорбляют человеческое достоинство и общественную нравственность». В спорных ситуациях соцсеть должна обратиться за разъяснениями к Роскомнадзору, в остальных случаях решение о блокировке контента должно быть принято модераторами в течение суток после его размещения. За нарушение новых правил на соцсеть будет наложен штраф в размере от 800 тыс. до 4 млн. рублей. В случае повторного правонарушения сумма штрафа будет увеличена до одной десятой совокупного размера суммы годовой выручки. Наказание для авторов постов и комментариев, использующих нецензурную лексику, законом пока не предусмотрено.

Законодатели не исключают, что в дальнейшем «буква закона» будет меняться в зависимости от вызовов времени. Перспективы дальнейшей эволюции норм нового закона прокомментировал юрист, эксперт Института общественной электоральной дипломатии Павел Кузин.

Проблема состоит в том, что объемы деструктивного контента, основанного на использовании нецензурной лексики, заметно выросли за последние годы. Увеличился охват соответствующих публикаций, стало больше пользователей сети Интернет, социальных сетей, мессенджеров, видеохостингов и иных платформ. Особенно это ощутимо в случае детской аудитории. И объемы этого контента пугают и шокируют. Примерно 43 миллиона пользователей соцсетей в России состоят в различного рода деструктивных сообществах. Из них порядка 8,5 миллиона — это дети.

Что из себя представляют эти сообщества? Это группы, посвященные, например, кибербуллингу (травле и издевательствам), суицидам, шок-контенту, а также специализирующиеся на проведении треш-стримов и других видов трансляций, связанных с особой жестокостью и насилием. Это группы о наркотиках или сообщества экстремистского характера. Такого рода деструктивного контента достаточно много, и рост его объемов продолжается. На самом деле большая часть пабликов, особенно экстремистско-террористического характера, не являются закрытыми группами. Это открытые группы, и для их продвижения в соцсетях используются вполне традиционные для Интернет-маркетинга механизмы, абсолютно коммерческие методы и алгоритмы. Да, часть из них носит закрытый характер, но это совершенно не имеет никакого отношения к работе социальных медиа, потому что на данном этапе задача будет у владельца (у администрации соцсетей, мессенджеров и видеохостингов) — самостоятельно модерировать, блокировать или удалять такой контент и оперативно реагировать на жалобы пользователей, которые к ним поступают. Чего на данный момент они пока не делают.

Сейчас мы наблюдаем в обществе усиление эгоистических наклонностей, связанное с деформацией культуры, искусства, соцсетей и СМИ. У нас есть целые программы, посвященные тому, кто кого изнасиловал, убил, обокрал. Люди их смотрят, эти передачи считаются рейтинговыми. Выходит, есть достаточно большое количество людей с низменными, мазохистскими наклонностями. Они жаждут получить новую информацию «кто кого», а не о том, кто оказал помощь, помог больным детям, занимается благотворительностью. Те формы запретов, которые уже закреплены в законе, малоэффективны. Есть люди, рождающиеся с определенной склонностью к власти, а это стремление подпитывает предрасположенность к насилию, потому что власть осуществляется чаще всего с помощью насилия. Этих людей надо иначе воспитывать, образовывать, включать их в деятельность, связанную с помощью окружающим, поддержкой других людей.


Печать