Фальсификация истории началась ещё до появления интернета

Контент о Великой Отечественной войне, представленный в интернете, не отражает значимой роли России в победе, зачастую исторические факты искажаются. Об этом заявил глава Минпросвещения Сергей Кравцов в рамках Всемирного конгресса школьных учителей истории. По его словам, представленный в интернете контент может быть интересным для детей, но он не отражает реального положения дел.

Проблема всем ясна и очевидна, о ней говорят каждый день. Но в практической плоскости мы до сих пор находимся в состоянии страны, лишь защищающейся от информационных атак, считает военный историк, политолог, эксперт Российского военно-исторического общества (РВИО), эксперт Центра ПРИСП Никита Буранов.

Современная Российская Федерация, как бы кому этого не хотелось, появилась совершенно не на пустом месте. А закономерно в ходе определенных исторических событий, которых здесь мы касаться не будем. Думаю, все это знают так же хорошо, как и то, что в годы «холодной войны» - фактически после завершения войны Второй мировой и до распада Советского Союза – в мире шло противостояние двух военно-политических блоков. Условно социалистического и условно западного. И все прекрасно отдают себе отчет в том, что эти военно-политические блоки вели противоборство друг с другом не только способами, которые уже сейчас с высоты прожитых лет мы можем назвать традиционными, но теми способами, которые сейчас принято обобщенно называть информационной войной в целом и фальсификацией истории в частности.

Для того, чтобы приблизиться к осознанию современного состояния этого вопроса важно понимать, что политику эту на Западе начали практически сразу после окончания Второй мировой войны.

Это и фактическое свертывание политики денацификации Конрадом Аденауэром. Пытливый читатель может найти предвыборные плакаты партии, к которой принадлежал Аденауэр, и к которой принадлежит нынешний канцлер Германии. Там такие же точно «пьяные монгольские орды Сталина», которые пытаются захватить Европу, и добрые христианские демократы, которые Европу защищают от вот этой «красной руки» и «монгольской морды». Ничего не изменилось вообще со времен Третьего Рейха, да и люди при власти были те же самые.

Это и серия мемуаров немецких военачальников, которые, просто как грибы после дождя, будут появляться, начиная с 50-х годов прошлого века. Из которых мало-мальски мыслящему историку становится понятно, что они написаны в едином ключе - вермахт хороший, на самом деле никого не убивали, а то и до победы было недалеко «стояли же у ворот Москвы». Анализ этих мемуаров уже давно проведен, подробно на этом тоже нет смысла останавливаться.

То есть та самая фальсификация истории началась очень давно, еще в отсутствие интернета. И общественное мнение на Западе очень давно подготовлено к этой всей истории.

Вопрос в том, что по объективным причинам до начала перестройки и гласности в СССР большая часть таких сведений в нашу сторону из-за «железного занавеса» не проникало. В чем, кстати, его как хорошая, так и одновременно плохая сторона. Потому что, как только валом хлынули все эти истории Манштейнов вместе с фон Боками, а также выводы новых «историков», которые трактовали события совершено не так, как было принято в классической советской историографии (прямо скажем, топорной и официозной, и многое умалчивающей, что также стало серьезным ударом по исторической правде). Так вот, в новых трактовках событий Великой Отечественной войны, довоенных и послевоенных событий обыватель не мог разораться, что объективно для не имеющих специального образования людей.

Это стало возможным благодаря величайшим упущениям советских гуманитарных наук, базированию их устаревших методиках времен начала 20-30 годов ХХ века, что, конечно же, недопустимо. А сложное академическое знание, которое, может быть, и проникало в Советский Союз, и о нем были в курсе специалисты, было недоступно широкому потребителю. Отсюда и «растут ноги» у превращения научной истории России в «фолк-хистори», и большого взлёта «писателей от истории», поддержанных медийщиками, чего академические историки в большинстве до сих пор не умеют и не могут.

Говоря о современном состоянии этой проблемы, надо отметить, что проблема никуда не ушла на самом деле. Несмотря на то, что формально, так сказать, поле зачищено – со всеми поспорили, всех победили, все сделали правильно. Да и в принципе трактовка событий сейчас есть одна – нормальная. Но нет-нет в интернете появляются какие-то публикации, фотографии, которые не соответствуют трактовке, принятой сейчас у нас официально. Это и группы в социальных сетях, забитые под завязку тысячами бесплатных фотографий из бундесархива или от их финских коллег. Советских же фотографий к фотодокументам противника мы имеем в соотношении 1 к 10, если не хуже. Не говоря уже о группах, открыто пропагандирующих экстремизм, откровенно враждебную «украинскую версию» как актуальных, так и исторических событий etc.

Возможно, какая-то борьба с этим ведется, но в целом «воз и ныне там». Это ещё одна тема для большого разговора.

Понятно, конечно, с какой целью все это делает наш противник по информационной войне. Это смена мирового порядка и исключение России из числа держав-победительниц, которые этот прядок формировали. На мой взгляд, этот процесс совершенно не избежен, международный порядок изменится просто по той причине, что СССР прекратил свое существование. И, конечно, Ялтинско-Потсдамская система не отвечает никаким современным требованиям, треща по швам. Вместе с тем она есть, и Россия является правопреемницей Советского Союза – ключевого игрока в этой системе. Если мы допустим тот самый пересмотр истории, о котором говорят так много и часто, то, скорее всего, окажемся в числе аутсайдеров при формировании нового мирового порядка.

Постановка проблемы всем ясна и очевидна. О ней говорят постоянно и каждый день. Но в практической плоскости мы до сих пор находимся в состоянии страны, защищающейся от этих атак, не перенося игру на половину поля противника. Мне кажется, что объективно у России сейчас нет на это ни возможностей, ни средств, ни компетенций. У нас очень мало сейчас и способностей, и ресурсов даже находиться в положении защищающегося игрока. Больше того, с течением времени эта ситуация будет только усугубляться.

Интересно, что, на мой взгляд, от историков здесь мало что зависит. Историки давно уже организовали свою тусовку из полтысячи человек, за пределы которой информация выходит редко, да и в искаженном виде. Видеоконтент в этом плане работает лучше, однако методика распространения своей точки зрения – ещё одна огромная тема для беседы. Скажу больше, мало что зависит и от политиков. В этом противостоянии, наверное, на ведущие роли выходят не историки и политики, а блогеры уровня Романа Протасевича (естественно находящиеся на нашей стороне, а не как этот персонаж), медиаменеджеры, которые действительно умеют – с помощью государства или без нее – управлять медиа-повесткой. И еще журналисты, умеющие организовать историков и получить от политиков какую-то поддержку. Редкие примеры типа RT отлично это подтверждают.

Отмечать попытки фальсификации истории, протестовать против сноса памятников где-нибудь в странах Восточной Европы мы можем столько, сколько захотим. Вопрос: как это переходит в практическую плоскость? Я бы как раз и хотел, чтобы думали над этим, чтобы произошел какой-то общественный диалог, широкое общественное обсуждение. Может быть, коллективно мы изобретем какие-то средства, которые поменяют ситуацию.

Вместе с тем часто приходится видеть и слышать предложения в спектре от средневекового обскурантизма до абсолютно бесконтрольной политики в информационной сфере. Подобная крайняя полярность и радикализация мнений – есть реакция на непонимание самой сути происходящих процессов. Поэтому действовать здесь необходимо осторожно, чтобы не навредить необдуманными решениями ещё больше.

Пока же это все декларации на уровне заседаний и круглых столов. Время уходит, с ним уходят и возможности «оседлать» вышеописанные нами процессы – единственный выход для сохранения нашей информационной независимости, а шире и независимости в выборе смыслов - иначе наличие этого выбора может быть нами утеряно вовсе, если этого ещё не произошло. Печать