Выборы в Туркмении: причины и перспективы

Внеочередные президентские выборы в Туркмении пройдут 12 марта – на два года раньше конституционного срока. Старший научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН Георгий Ситнянский задается вопросом - почему?



В свете того, что действующий глава государства останется во главе Халк Маслахаты (с 2021 г. – верхняя палата парламента), первая мысль, которая приходит в голову – что он просто хочет сложить с себя формальную власть (а значит, и ответственность), оставшись фактическим хозяином страны.

Эту мысль подтверждают и сведения о серьёзных экономических проблемах, резко обострившихся в 2018-2019 гг.: опустели прилавки государственных магазинов, выросли очереди, как живые (с раннего утра), так и по записи (на иные продукты – за месяц). В частных магазинах в разы выросли цены на масло, сахар и молочные продукты.

Но и сейчас не лучше. Хотя за день до объявления о выборах в магазины и завезли ряд дефицитных продуктов, хлеба на руки выдают по три буханки по 0,6 маната (1 манат равен 22 российским рублям) и жёстко пресекают попытки подойти повторно. В очередях часто возникают беспорядки. В частных пекарнях лепёшки стоят 2,5 маната, для большинства туркмен это дорого.

Кроме экономических проблем, явно не всё в порядке с безопасностью, поскольку талибы Афганистана постепенно превращаются в осязаемую угрозу для страны. Между тем, по некоторым сведениям, армия тоже ненадёжна. Имеются сведения, например, о молодых людях, которые за два года службы в мотострелковых частях ни разу не держали в руках автомат: из страха перед всевозможными военными заговорами оружие им в руки не дают. И если вторгнутся талибы, или, что более вероятно, ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в России), то девять из десяти солдат сказали, что за этот режим они сражаться не будут. Возможно, что туркменская оппозиция (в лице независимого журналиста Б. Мухамедова) преувеличивает, но очевидно, что ситуация тревожная.

В таких условиях уход Бердымухамедова с поста выглядит классическим трюком: «Аркадаг» оставляет президентский пост и необходимость разгребать все проблемы преемнику, а сам остается при реальной власти.

В эту концепцию не вписывается лишь один факт: кому действующий глава государства хочет передать власть. Пока формально Г. Бердымухамедов имя преемника не назвал, но очевидно, что им должен стать его сын Сердар.

В свете этого понятна и спешка с выборами: в частности, месячного срока между объявлением и проведением явно недостаточно для того, чтобы к выборам могли подготовиться другие кандидаты и наблюдатели. Для сравнения: избирательная кампания 2017 г. продолжалась четыре месяца.

Далее, интересен вопрос, кто именно выдвинуты как альтернативные кандидаты. Первым стал (14 февраля) Агаджан Бекмырадов, заместитель главы Марыйского велаята (области) от Аграрной партии Туркменистана (АПТ). Партия создана 28 сентября 2014 г. и представлена в Меджлисе (парламенте) (11 мест из 125, 8,8%); столько же мест имеет и Партия промышленников и предпринимателей Туркменистана (ПППТ), основанная двумя годами ранее. Всего на сегодня имеется три официально признанных партии (при Туркменбаши была одна – Демократическая).

Обе новых партии поддерживают политику президента; по мнению критиков, появились они лишь для создания иллюзии многопартийных выборов либо, по мнению, например, аналитика Алексея Власова, Туркмения, имея однопартийную систему, не могла сотрудничать с Европейским банком реконструкции и развития, так как эта организация отказала в содействии государствам с однопартийной системой.

Но если и предположить на минуту, что эти две партии представляют собой реальную альтернативу, то результаты предыдущих президентских выборов 2017 г. не впечатляют: кандидат от ПППТ Б. Аталыев занял третье место, набрав 0,36% голосов, кандидат от АПТ Д. Оразов – последнее, девятое место с 0,06% голосов. Если занявший третье место кандидат набрал чуть больше трети процента голосов, то это одно говорит о том, что другие кандидаты были зафиксированы «для галочки».

17 февраля ЦИК Туркмении принял заявку на выдвижение ещё шести кандидатов в президенты; имена пока не называются, а 19 февраля было выдвинуто ещё два кандидата: врач из Балканского велаята Б. Гурманов и директор школы из Лебапского велаята П. Бегенджов. Не вполне ясно, входят ли они в число тех шести или это какие-то новые.

В общем, похоже, что, сказав 12 февраля: «Дорогу к государственному управлению на новом этапе развития нашей страны надо дать молодым руководителям», Г. Бердымухамедов имел в виду исключительно своего сына. Тому в сентябре 2021 г. исполнилось 40 лет, и по Конституции он уже имеет право стать президентом, а многие другие должности он уже и так занимал: был заместителем главы МИД (он окончил Дипломатическую академию при МИД России, хорошо говорит по-русски и неплохо по-английски), губернатором Ахалского (столичного) велаята, возглавлял министерства промышленности и строительного производства, а ровно за год до решения о досрочных выборах, 12 февраля 2021 г., был назначен вице-премьером (с учётом того, что премьерский и президентский посты сосредоточены в одних руках – вторым человеком в государстве).

Короче говоря, за последние шесть лет отец «погонял» сына по всем основным государственным органам, на практике ознакомив его с устройством государства. О том, что на все перечисленные должности Бердымухамедов-млаший назначался или (технически) избирался не для реальной работы, а в качестве «практиканта» для подготовки к управлению всей страной, свидетельствуют как небольшие сроки его пребывания на своих постах, так и, очевидно, под него созданное министерство строительного производства с неясными функциями.

Кое о чём говорит и то, что на том же заседании Халк Маслахаты, на котором президент объявил о досрочных президентских выборах, состоялось утверждение Национальной программы социально-экономического развития государства на 2022-2052 гг. Автор программы – Сердар Бердымухамедов.

Возникает, однако, два вопроса. Первый: почему глава государства озаботился транзитом власти так рано, на 65-м году жизни? Но тут, возможно, сказался горький опыт предшественника: как известно, Сапармурат Туркменбаши внезапно скончался в декабре 2006 г. на 67-м году, так и не успев подготовить преемника. Здоровье «Аркадага», по некоторым данным, тоже оставляет желать лучшего. Ходят слухи, что у президента диабет, что ему ампутировали палец на ноге, что имеются проблемы с сердцем, с давлением. Периодически он исчезает на несколько месяцев (имеются данные, что он лечится за границей), а потом неожиданно появляется. В это время телевидение показывает заготовленные заранее репортажи или транслирует старые видеозаписи, на которых Бердымухамедов бодро скачет на коне, играет в футбол и т.д.

Второй вопрос: если «Аркадаг» оставляет необходимость разгребать все проблемы преемнику, то почему выбор остановлен на сыне? На сегодня самым вероятным ответом представляется следующий. Отец действительно устал и хочет отдохнуть и/или заняться любимыми делами (он уже написал, например, множество книг – по некоторым данным, более 50 – об истории чая, собак, лошадей и туркменской кулинарии), а накопившиеся проблемы, по его мнению, гораздо лучше решит сын. О крутом нраве Сердара ходят легенды: говорят, он, будучи главой Ахалского велаята, запретил подчинённым выходить из кабинетов, когда шёл по коридорам; пользоваться мобильными телефонами тоже не разрешалось, а любимым его выражением при диалоге с подчинёнными было «Шею сверну!»

Что касается «простых людей», то, по рассказам местных жителей, тем, кто пытался попасть на прием к Сердару в бытность того губернатором, давали понять, что по личным вопросам ни губернатор, ни его заместители больше не принимают.

Есть, впрочем, и другие сведения: за год на посту вице-премьера 40-летний сын главы государства не очень ярко демонстрировал свои лидерские качества. В поездках по стране он выглядит растерянным, общается неохотно. Вождизм проявляется лишь в моменты, когда непрошенный гость пытается вклиниться в расписание Бердымухамедова-младшего, и «Шею сверну» он кричит именно в такие моменты. Если так, то для «разгребания проблем» он не подходит, однако есть и такая информация: Сердар будет президентом лишь примерно полгода, а потом его передвинут на другую должность. Если, конечно, здоровье отца позволит…

При этом стопроцентной уверенности в том, что всё будет так, как задумал Бердымухамедов-старший, нет. По крайней мере, радио «Азатлык» предположило, что обостряющаяся экономическая ситуация и рост недовольства населения в связи с этим могут помешать транзиту власти. Сообщается об очередных стихийных протестах в очередях. И эта ситуация очень обеспокоила власть, особенно после казахских событий. Стало также известно, что о своём желании участвовать в выборах президента объявили и представители туркменской оппозиции за рубежом. Правда, пока они заявили лишь о намерении провести альтернативные выборы и электронное голосование.

Но их шансы невелики, учитывая жёсткий репрессивный режим, задавленность и запуганность народа. Если в Туркменистане в принципе и возможна смена власти «снизу», то не через выборы, а через революционный взрыв, но до 12 марта его точно не произойдёт. Более серьёзными представляются шансы некоторых других сил, приближенных к власти.

Возможно, именно поэтому Бердымухамедов стремится сократить до минимума этап передачи власти, чтобы снизить возможные риски от того, что среди элит есть соблазн получить «трон», воспользовавшись ситуацией некоторого психологического «безвластия», когда старший Бердымухамедов фактически уже ушёл, а младший – пока не взошёл.

«Хроника Туркменистана» предполагает, что такие могут быть из семьи самого Бердымухамедова. Из сообщений независимых источников и изданий можно сделать вывод, что сёстры и племянники «Аркадага», прочно обосновавшись в финансовой системе, рвутся в политику, а наглости и амбициозности у них хватает.

Самые заметные – Х. и Ш. Реджеповы, дети старшей сестры туркменского лидера. Есть сведения, что они контролируют целые отрасли экономики и местный рэкет, что вышибалы, которые держат в страхе торговцев на рынках и частных магазинах, готовятся в специальных боевых бригадах, финансируемых ими.

Младший, Шамурад, по харизме превосходит Сердара, и на него ориентируются бизнес и мелкие чиновники. Имеются также сведения, что на старшего, Хаджимурата, оформлена британская компания «Greatcom Trade», которая ещё весной 2016 г. специальным указом президента получила монополию на поставки в Туркменистан ряда продуктов питания. Это в условиях продовольственных проблем может иметь громадное значение.

После недавних событий в Казахстане, за которыми, по некоторым данным, стояли родственники Назарбаева, туркменская верхушка испугалась. Начались репрессии. В январе 2022 г. был задержан близкий друг Ш.Реджепова М. Байрамов – крупный бизнесмен, возглавлявший торговый центр «Гулистан»: его обвинили в завышении цен на субсидируемые государством продукты. Под чистки попали и сотрудники правоохранительных органов, связанные с Реджеповыми.

Вскоре, в конце января, последовало закрытие контролируемых Реджеповыми ночных магазинов. Достать продукты в ночное время теперь невозможно, что усиливает недовольство даже зажиточных туркмен. Реджеповы после того притихли, но едва ли смирились, скорее всего, просто ждут своего часа.

Полиция, спецслужбы, армия всецело лояльны и подконтрольны президенту, поскольку имеют свой куш в туркменской вертикали власти. Они контролируют важные сферы торговли, например, экспорт знаменитых туркменских ковров, шерсти, торговлю ахалтекинскими скакунами; даже наркотрафик из Афганистана патронируют спецслужбы. Свою долю имеют и судьи, и депутаты, и местные органы власти. Поэтому они заинтересованы в стабильности режима. Вот только есть ли гарантия, что кто-то из силовиков не захочет возглавить всё это сам? Не говоря уже о том, что армия – это не только генералы, а о настроениях солдат уже говорилось. Впрочем, для того чтобы армия вышла из-под контроля генералов, необходим стихийный народный взрыв, которого до 12 марта точно не случится.

Однако история (в том числе недавняя центральноазиатская) знает примеры смены власти в ситуациях, когда никто этого не ожидал. Печать