Битва за Лапина: нужны «стрелочники» или реформы?

Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев – об ответственных за падение Красного Лимана.

Отступление российских войск из Красного Лимана вполне ожидаемо породило шок в российском обществе: всего за день до этого город формально вошел в состав территории РФ. В отличие от ситуации под Балаклеей, Изюмом и Купянском, планы украинского командования были заранее известны и понятны российской стороне. Что давало все объективные возможности для переброски резервов и организации обороны. Однако в итоге город пал, несмотря на в целом позитивный тон спикеров Минобороны.

Глава Чечни Рамзан Кадыров возложил ответственность за произошедшее лично на генерал-полковника Александра Лапина и даже косвенным образом поставил под сомнение компетентность главы Генштаба Валерия Герасимова. Его поддержал не только владелец ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин, но и множество сетевых «лидеров мнений». Вполне ожидаемо, у них появились оппоненты, благодаря чему в интернет-пространстве развернулась настоящая «война за Лапина».

Вопросы к вопрошающим

При этом сам предмет дискуссии вызывает вопросы. Так, у участников спора нет четкого представления о том, кто именно командовал российскими войсками на участке фронта под Лиманом. Например, один из главных аргументов оппонентов Кадырова заключается в том, что за оборону города отвечал другой генерал, а Лапин был лишь переброшен под Лиман «на усиление» с меньшей частью своих людей. Что, к слову, вновь возвращает нас к наболевшему вопросу об организации управления СВО. И в случае войны в Афганистане, и в ходе обеих чеченских компаний все задействованные в операциях войска объединялись в единую группировку под командованием вполне конкретного военачальника. В Афганистане советские войска действовали в составе 40-й армии, в Чечне – в рамках Объединенной группировки федеральных сил в первую кампанию и Объединенной группировки войск по проведению контртеррористических операций во вторую. Каждая из входящих в эти объединения группа войск отвечала за вполне конкретный участок фронта и подчинялась в первую очередь общему командующему, а не штабистам в Москве. При этом публичность в работе управленческого механизма во многом работала на пользу армии: вокруг имен успешных военачальников формировались собственные «бренды», превращавшиеся в щит от практически любой критики извне.

Стоит отметить и то, что в защиту конкретно генерала Лапина высказался даже человек, которого крайне сложно заподозрить в симпатиях к руководству Минобороны – бывший министр обороны ДНР Игорь Стрелков.

Уместно вспомнить и знаменитую цитату Джона Кеннеди – «у победы множество отцов, а поражение – всегда сирота». Даже если Александр Лапин действительно частично или полностью виноват в поражении под Лиманом, попытки возложить на него всю ответственность за произошедшее представляют собой не более чем печально знаменитый «поиск стрелочника». Лиманская группировка существовала не в безвоздушном пространстве. Ее положение должны были отслеживать на уровне командования СВО (если оно все-таки существует) и Генштаба. И крайне маловероятно, что в последние недели Лапин последовательно отказывался от предлагаемых ему резервов, поставок оружия, боеприпасов и авиационной поддержки. «Лиманская конфузия» - последствие системных дефектов в работе нашей военной машины, которые пока еще не исправлены.

Генералы сирийских карьеров

Появление этих сбоев - ожидаемый и закономерный процесс. Последние 14 лет ВС РФ выстраивались в рамках модели «армии постоянной готовности», предназначенной для участия в конфликтах малой интенсивности. Т.е. военное и политическое руководство видело за пределами сценария ядерной войны лишь одну задачу у армии - «гонять моджахедов по горам».  Войска готовили к кампаниям по типу сирийской, где им противостоял заведомо более слабый технологически и малочисленный противник. Но на Украине российским войскам пришлось столкнуться с современной мобилизационной армией, оснащённой в достаточном количестве современной военной техникой. Даже у советских военных был ограниченный опыт военных действий такого рода (Корея, Египет, Вьетнам, Ливан), а их российские приемники и вовсе его лишены. Напомню, что в ходе «операции по принуждению Грузии к миру» нам пришлось иметь дело с противником, ВСЯ армия которого насчитывала 29 тыс. человек. Победа над «чемпионом двора» не может стать источником полезного опыта для боксера-профессионала.

Александр Лапин, Сергей Суровикин, Александр Чайко, Александр Журавлев и даже Валерий Герасимов – все эти генералы до начала СВО не сталкивались на поле боя с равным противником. И влияние этого фактора не может нивелировать даже самая качественная теоретическая подготовка. Исключением из этого правила, по отзывам военных экспертов-«скептиков», можно признать разве что командующего ВДВ Михаила Теплинского (профпригодность человека, выбившего ВСУ в июне из того же самого Лимана, не ставит под сомнение даже стрелков).

В связи с этим интересно отметить, что некоторые из «адвокатов» Лапина объясняют поражение под Лиманом в первую очередь профнепригодностью войск Западного военного округа. Как минимум, это можно рассматривать как претензию в адрес Героя России Александра Журавлева (командует округом с 2018 г.) и председателя комитета Госдумы по обороне Андрея Картаполова (с небольшим перерывом возглавлял округ в 2015 – 2018 гг.). Что примечательно, оба генерала в свое время возглавляли российский контингент в Сирии.

Чистка или реформа?

Означает ли все это, что российский генералитет в принципе профнепригоден, и настало время для «большой чистки»? Некоторые значимые кадровые решения, безусловно, должны быть приняты, в том числе – относительно верхних позиций в военной иерархии. Однако само по себе это не приведет к коренному перелому на фронте. В данном случае можно согласиться с военкором Александром Сладковым: российской армии нужна реформа – «честная, глубокая и настоящая», затрагивающая все аспекты ее организации и основанная на практическом опыте последних 7 месяцев.

Представим себе, что на месте генерала Лапина внезапно оказался Мольтке-старший, Паттон или Рокоссовский. У нашего «попаданца» есть «золотая голова», но нет инструментария, чтобы воплотить свои замыслы в жизнь. Подчеркнем: современную российскую армию готовили для решения принципиально иных задач. Когда же система столкнулась с принципиально иными вызовами, она начала давать сбои. Предоставим слово очевидцу в лице того же Александра Сладкова: «Прибыл к нам вновь сформированный 3-й армейский корпус. И что? Заезжали в зону боевых действий толпой, с колоннами пробок из танков, наливников, грузовиков. Ну, идеальная групповая мишень, жирная такая, беззащитная. Поставили первый же батальон, который отправили во второй эшелон обороны, — оказался без стрелкового оружия. Грузовик с автоматами (АК-12) и пулемётами потерялся ещё в России».

В сложившейся ситуации отправка «на плаху» нескольких военачальников или даже всего генералитета не приведет к возникновению коренного перелома в ходе боевых действий. Для этого необходимо оперативно реформировать весь военный организм государства (что можно и нужно сделать). При этом одной из важнейших составляющих этой реформы должна стать смена информационной политики Минобороны. В период вооруженного конфликта нельзя тратить время на попытки замести проблемы под ковер (как, впрочем, и пытаться превратить отдельного «человека в погонах» в «козла отпущения»).

Стрелочники и авторитеты

Злоупотребления при строительстве железных дорог в правление Александра III едва не стоили жизни императорской семье. Аварию царского поезда между станциями Тарановка и Борки попытались приписать сначала неким террористам. Однако затем выяснилось, что монаршая фамилия едва не отправилась в мир иной благодаря правлению железной дороги, решившей за счет использования некачественных материалов и сверхэксплуатации машинистов повысить прибыльность бизнеса. Более того, эффективные менеджеры были связаны с рядом министров, принимавших участие в их аферах. В итоге дело слушали не в суде, а в особом присутствии при Государственном Совете. Участники дискуссии признали вину и коммерсантов, и министров. Но все они настаивали на том, что публичное осуждение виновных подорвет авторитет власти. Поэтому императора убедили, что осудить нужно лишь «формальных виновников» - стрелочников и машинистов. Царь в итоге помиловал их. Через 6 лет монарх умер. А еще через 23 года исчезла и его империя. Сейчас Владимир Путин оказался в почти том же положении, но на его плечи вместо обрушившейся крыши вагона лег груз посыпавшейся репутации Минобороны. Как он станет реагировать, когда придет время искать виновников катастрофы – открытый вопрос.

Наказание «стрелочников» после лиманского поражения не выправит ситуацию на фронте. Как, впрочем, и замалчивание ошибок и просчетов конкретных высокопоставленных лиц. Сохранить лицо и добиться решительной победы в СВО можно лишь одним образом – оперативно приступив к реформам в системе военного ведомства. Все неудачи прошлого можно искупить грядущими успехами. Однако достичь их можно лишь посредством признания и исправления допущенных ошибок. Печать