Доклад Белановского: стоит ли власти «паковать чемоданы»?

Николай Пономарев - со своей точкой зрения на перспективы действующей власти.

Социологический опрос, проведенный независимой исследовательской организацией «Группа Белановского» в мае 2020 года и посвященный анализу спектра политических настроений россиян, выявил серьезные идеологические изменения в обществе. По мнению авторов исследования, пандемия коронавируса придала серьезный импульс развитию тренда негативного отношения к федеральной власти. Значительная часть респондентов считает, что сложившаяся ситуация может привести к серьёзным социально-политическим потрясениям в стране.

Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев вступает в полемику с социологом Сергеем Белановским, предлагая альтернативную точку зрения на перспективы действующей власти.

Социолог Сергей Белановский, известный как «человек, предсказавший Болотную», опубликовал результаты очередного исследования, указывающие на высокую вероятность «социально-политических потрясений» в России в ближайший период. По мнению эксперта, вера россиян в способность властей справиться с эпидемией и ее социально-экономическими последствиями резко снизилась. Этот процесс, как утверждает Белановский, сопровождает разочарование в концепции «твердой руки национального лидера», утрата Владимиром Путиным идеологической опоры в обществе и размывание его электоральной базы, а также рост запроса на демократизацию политической системы.

Одновременно Белановский пришел к выводу о фактическом распаде «путинского большинства». Согласно результатам исследования, президент утратил поддержку наиболее массового слоя избирателей – аполитичных граждан, не являющихся приверженцами какой-либо доктрины и предъявляющих к власти преимущественно социальные требования. Одновременно от главы государства, по утверждению Белановского, отвернулись «правые» (под этим термином подразумеваются как традиционные консерваторы, так и «красные державники», «имперцы», сочетающие лояльность к традиционным ценностям с элементами социалистической идеологии). Причины их отказа от поддержки действующей власти носят комплексный характер. Неолиберальный курс в рамках осуществления экономической и социальной политики, отказ от присоединения самопровозглашенных республик Донбасса и создания «Большой Новороссии», участие в вооруженном конфликте в Сирии, согласие с предложенной ВОЗ системой противодействия распространению коронавируса – вот далеко не полный список соответствующих претензий.

За счет этого, как заявляет автор исследования, Владимир Путин утратил устойчивую поддержку со стороны широких масс населения. Согласно мнению Белановского, в настоящее время президент опирается исключительно на такие электоральные группы, как:

- «конъюнктурщики» (люди, декларирующие политическую лояльность лишь ради получения доступа к власти, льготам и преференциям);
- относительно немногочисленные правые-«великодержавники», сохранившие позитивное восприятие политического курса элит;
- пенсионеры в возрасте за 75 лет;
- граждане, стремящиеся сохранить status quo, адаптировавшиеся к сегодняшней ситуации и боящиеся любых перемен, могущих ухудшить их положение.

При этом ни одна из групп лоялистов, как утверждает социолог, не готова предпринимать активные действия в защиту власти.

В предшествующие годы Белановский также фиксировал рост оппозиционных настроений. Однако эту тенденцию отличало от ныне фиксируемых трендов отсутствие агрессии по отношению к власти и фокусировки недовольства на фигуре Владимира Путина. Ранее тренд возлагать ответственность за события отрицательного плана на президента, а не главу правительства, лишь намечалась, а негатив в адрес власти проявлялся локально и по конкретным поводам. Люди требовали от политического руководства не силы, а справедливости.

Доклад исследователя закономерно стал поводом для бурных споров внутри экспертного сообщества.

Как критики, так и апологеты Белановского концентрируют внимание на том, насколько точно он сумел выразить масштабы и качество выраженности оппозиционных и лоялистских настроений в обществе. И мы не могли отказать себе в удовольствии присоединиться к дискуссии.

Одним из ключевых тезисов доклада Сергея Белановского является положение о том, что тренд негативного отношения к федеральной власти, начавший формироваться еще в 2011 г. и вновь возникший после «крымского перерыва» в 2018 г., в 2020 г. был резко усилен пандемией коронавируса. Одновременно исследователь отмечает наличие, по его мнению, явных противоречий между общественными настроениями, «какими они видятся из обычных бытовых наблюдений», и данными, которые публикуют ведущие социологические службы России (ФОМ, ВЦИОМ, Левада-центр).

Что закономерно ставит перед нами вопрос: насколько противоречат друг другу гипотеза Белановского об усилении негатива в адрес федеральной власти и данные опросов ведущих российских поллстеров.

Рейтинги VS качественной социологии

За период с 5 апреля по 10 мая 2020 г., по данным ВЦИОМ и ФОМ, рейтинги доверия к президенту упали на 5 – 6%, а показатель одобрения его деятельности снизился на 7 – 8%. Доля респондентов, готовых отдать свой голос на выборах за «Единую Россию», сократилась за тот же период на 2 – 4%.

Рейтинг абсолютного доверия к президенту, фиксируемый ВЦИОМ при помощи открытого вопроса (удельная доля опрошенных, выбравших вариант ответа «полностью доверяю») сократился в течение двух месяцев с 32,5% до 28,8% (падение на 3,7%).

Уровень доверия к главе государства, определяемый ВЦИОМ посредством открытого опроса, упал с 28,3% в марте до 27% в апреле.

«Левада-центр» 29 мая сообщил о падении рейтинга доверия к Владимиру Путину до уровня 25% (показатель измерялся при помощи открытого вопроса). И, в отличие от многих журналистов, сами представители социологического агентства не характеризуют это как некий признак надвигающейся катастрофы для действующей власти. «Рейтинг Владимира Путина сегодня такой же или даже чуть ниже по сравнению с 2012–2013 годами» – заявил заместитель директора центра Денис Волков. В 2012 – 2013 гг. действующая власть, безусловно, переживала не лучший период в своем развитии, однако демонстрировала вполне представительный уровень жизнеспособности. Отдельно следует отметить, что количественный опрос, проведенный Белановским, дал схожие результаты: рейтинг доверия к президенту был определен на уровне 22%.

Таким образом, в апреле-мае текущего года мы действительно наблюдаем ощутимое усиление негатива по отношению к федеральной власти, что четко фиксируют ведущие российские поллстеры. Кризис действующей власти очевиден, в отличие от начала ее полного банкротства, фиксируемого Сергеем Белановским по итогам качественного исследования.

Именно акцент исследователя на использовании качественных методов, по нашему мнению, и стал основной причиной бурных дискуссий вокруг результатов его изысканий. Сам Белановский упоминает в тексте отчета: «…мы, как правило, будем избегать количественных оценок, сосредоточившись на качественных аспектах полученных нами результатов».

Социолог фактически заявляет о том, что в его распоряжении отсутствуют данные об удельной доле категорий граждан, выделяемых им на основании критерия восприятия власти, в структуре населения. Соответствующую ремарку можно найти, например, в разделе отчета, посвященного «бывшим сторонникам Путина» (при помощи этого понятия обозначаются правые или условные «имперцы»). «Вопрос о численности данного сегмента остается открытым. В нашем исследовании его представителей было немного. Однако это может быть обусловлено тем, что люди с такими убеждениями не захотели участвовать в опросе или вообще не заходят в наши блоги» – отмечает исследователь.

Соответственно, противоречия между данными поллстеров и результатами исследования Белановского вполне объяснимы и, более того, ожидаемы и закономерны.

Он зафиксировал рост негатива в адрес федеральной власти и лично президента. И эта тенденция подтверждается результатами иных социологических исследований. Однако масштабы выраженности данного тренда нам неизвестны. Исследование не дает четкого ответа на вопрос о том, можем ли мы в действительности экстраполировать полученные результаты на всю генеральную совокупность в лице российского общества. Более того, отдельные замечания его автора в принципе ставят под сомнение возможность этого.

Экономика и прагматизм социального недовольства

Отдельные недостатки нового исследования Сергея Белановского уже получили освещение в медиасфере. В частности, политтехнолог Константин Калачев поставил под сомнение перспективу конвертации оппозиционных настроений в «уличную» активность, отмечая отсутствие у будущих протестов триггеров и лидеров. Также известно о намерении ряда экспертов в ближайшее время выступить с оценкой методологии, используемой Белановским. В частности, соответствующий материал подготовил заместитель директора Института истории и политики МПГУ, член правления Российской ассоциации политической науки, эксперт Центра ПРИСП Владимир Шаповалов.

В силу этих обстоятельств нам представляется разумным сосредоточиться не на анализе конкретных недостатков исследования Сергея Белановского (дабы избежать дублирования материала). По нашему мнению, куда больший интерес представляет формулирование альтернативной объяснительной модели, позволяющей объяснить сущность изменений, наблюдаемых в области восприятия власти россиянами.

Сергей Белановский в своем докладе отмечает, что, по его мнению, всплеск оппозиционных настроений обусловлен скорее ростом уровня эмоционального негатива, чем рационально обоснованными претензиями к власти. В качестве одного из последствий данного процесса социологом обозначен рост запроса на демократизацию политической системы.

По нашему мнению, реально имеющий место рост недовольства, фиксируемый поллстерами, имеет под собой именно рациональную основу. И отмеченные Белановским пожелания граждан связаны не столько со стремлением к демократии, сколько с запросом на рост эффективности государственного аппарата. Декларацию одобрения политического транзита, допустим, от президентской республике в данном случае отображает сугубо утилитарное мышление в рамках концепции «это государство сломалось, несите новое». По большому счету людям нужны не некие аморфные права (ими не оплатишь квитанцию за ЖКХ и не погасишь кредит в банке), а твердые гарантии благополучия – личного, семейного или делового.

В массе своей россияне прекрасно помнят «святые 90-е» и хорошо осознают, что, например, доминирование оппозиции в Госдуме странным образом не конвертируется в рост благосостояния граждан. Это печальный факт: опыт знакомства с высококонкурентной политической средой периода становления российской государственности выбил из большинства граждан РФ веру в то, что демократические институты сами по себе способны обуздать эгоизм элит.

Рациональная природа прироста социального недовольства обуславливается тем, что широкие слои населения не воспринимают коронавирус как угрозу, обладающую приоритетом по отношению к экономическим последствиям эпидемии. Последствий борьбы с эпидемией опасаются больше, чем самого COVID-19.

Текущие проблемы и предпосылки «будущих бед»

Нашу гипотезу подтверждают целый комплекс социологических исследований, проведенных независимыми агентствами, и данные статистики.

Опросы, совместно организованные Центром социального проектирования «Платформа» и компанией Online Market Intelligence, показали существенное снижение доли граждан, боящихся лично заразиться коронавирусом, в течение апреля - мая (с 27% до 15%). Одновременно до 50% увеличилась доля респондентов, опасающихся, что их семьи лишатся средств к существованию.

В марте 2020 г. в России насчитывалось около 700 тыс. официально зарегистрированных безработных. К июню их численность увеличилась до 2,09 млн. Еще 3 млн. россиян, по официальным данным властей, работают в формате неполной занятости. Половина из них находятся в состоянии «простоя». Росстат, используя методологию Международной организации труда, насчитал в России 4,3 млн. полноценных безработных. По подсчетам Superjob, реальное число безработных в России уже превысило планку в 10 млн. Всего, по разным прогнозам, в течение 2020 г. численность безработных в РФ может увеличиться до уровня 5 – 15 млн. человек.

Сохранившим свои рабочие места россиянам, придется столкнуться с сокращением зарплат и отменой разнообразных бонусов, а также расширением права работодателя по отношению к персоналу. В частности, законопроект Минтруда «Об особенностях правового регулирования трудовых отношений в 2020 году» предусматривает появление у работодателя права на изменение служебных обязанностей сотрудников без их согласия.

Согласно данным НАФИ на конец апреля, за время «карантикул» 34% предпринимателей в России отправили сотрудников в неоплачиваемый отпуск, 18% решились на сокращение численности персонала, 32% пошли на снижение зарплат, 21% – на отказ от средств мотивации, таких как социальный пакет, премии и бонусы.

Бизнес идет на сокращения и урезания зарплаты по вполне понятным причинам. Исследования, проведенные аппаратом бизнес-омбудсмена Бориса Титова, меры по борьбе с эпидемией COVID-19 болезненно отразились на положении 67% малых, средних и крупных предприятий, а также индивидуальных предпринимателей. Их выручка сократилась более чем на 30% за референтный период. Общее количество пострадавших компаний и ИП достигает почти 4,2 млн. 53,3 % владельцев малых и средних предприятий компаний характеризуют положение своего бизнеса при помощи понятий «кризис» и «катастрофа». 62,2 % оценивают шансы компании на выживание ниже 50%. В 55,6% случаев было отмечено сокращение потребительского спроса на 50% и более.

Мерами поддержки предпринимателей со стороны федеральных властей довольны лишь 27,8 % представителей малого и среднего бизнеса. И это неудивительно. Коронавирусный кризис нанес удар по предприятиям, относящимся к 161 коду ОКВЭД. Однако 95 из них не включены в перечень особо пострадавших отраслей, имеющих право на помощь со стороны государства. Большинство программ помощи бизнесу, не касаются вновь созданных (существующих менее года) малых и средних предприятий, а только в официально признанных пострадавшими отраслях их количество превышает 416 тыс. Лишь 35,4 % компаний, относящихся, в соответствии с кодом ОКВЭД, к пострадавшим отраслям, смогли воспользоваться мерами господдержки.

Таким образом, и граждане, и бизнес имеют веские основания выдвигать претензии к государству. На первый взгляд, эти претензии легко купировать посредством отсылок к опасности коронавируса. Однако этот ресурс в реальности не имеет достаточного потенциала.

По данным от 8 июня, в России от коронавируса умерли около 5,9 тыс. человек. Смерть каждого из них – трагедия. Однако в условиях кризиса любая популяция неизбежно меняет свое восприятие жертвы. Условно, мышление сообщества переключается на «военно-мобилизационный формат», перестраивая свое восприятие в ключе морального релятивизма. В этих условиях не только 5,9 тыс. человек, но даже десятикратно превосходящее число жертв не способны стать «фактором ужаса» для популяции общей численностью более 140 млн. человек.

В 2018 года от болезней системы кровообращения умерли почти 842 тыс. россиян, от новообразований (рака) – около 289 тыс., от болезней нервной системы – свыше 110 тыс., от болезней пищеварения – 93 тыс., от сахарного диабета – более 40 тыс., от болезней, вызванных ВИЧ, или психических расстройств – по 20,6 тыс., от гипертонической болезни – 16,2 тыс., от туберкулеза – 8,6 тыс. Эти цифры могут напугать обывателя, но лишь в том случае, если он с ними ознакомиться. Пребывая вне информационного поля, даже столь масштабные жертвы не будут вызывать обеспокоенности граждан.

Ситуацию с COVID-19 усугубляет то, что представители СМИ, по всей видимости, осознанно преувеличивали вирулентность и контагиозность коронавируса до показателей, сопоставимых с чумой и холерой. Первоначально это дало позитивный эффект, дисциплинировав граждан. Однако эпизоды, подобные очередям в московском метро, в конце концов разрушили этот миф, попутно подорвав доверие граждан к СМИ и официальным источникам информации.

Исследования, совместно проведенные Центром социального проектирования «Платформа» и компанией Online Market Intelligence в мае, показали, что в течение месяца количество респондентов, доверяющих официальной информации об эпидемии, сократилось с 28% до 19%. 61% опрошенных стали меньше доверять государству, 54% – СМИ. Косвенно наличие достаточно высокого уровня недоверия к лоялистским масс медиа подтверждают и результаты опроса НИУ ВШЭ, показавшего, что 32% россиян видят в эпидемии коронавируса выдумку заинтересованных лиц либо считают опасность COVID-19 преувеличенной.

В итоге мы наблюдаем следующую ситуацию. С одной стороны, широкие слои отрицают угрозу коронавируса либо считают ее переоцененной. С другой стороны, меры по борьбе с эпидемией подорвали материальное благополучие большого числа граждан и поставили под вопрос существование, как минимум, трети всех частных предприятий в России. При этом программы помощи гражданам и предпринимателям либо «пробуксовывают», либо охватывают далеко не всех пострадавших. Вполне естественно, что это привело к росту негатива в адрес властей. Таким образом, причины всплеска недовольства среди граждан носят именно экономический, а не политический характер.

Наш взгляд на текущую политическую ситуацию и перспективы ее урегулирования будет подробно описан во второй части данного материала.


Печать