Новый Иерусалим: зримые очертания «Москвы – третьего Рима»

Андрей Максимов – о зримых архитектурных очертаниях глобальных амбиций Москвы – третьего Рима.

В связи со сложной эпидемиологической обстановкой в мире, традиционные летние туристические маршруты россиян претерпевают серьезные изменения. Но нет худа без добра, тем более что и в самой России расположены сотни уникальных мест для отдыха, туризма и экскурсий, на которые давно пора обратить внимание соотечественникам.

Директор Центра территориальных изменений и городского развития РАНХиГС, председатель Комиссии ОПРФ по территориальному развитию и местному самоуправлению, зампред Общественного совета Ростуризма, эксперт Центра ПРИСП Андрей Максимов продолжает цикл провинциальных зарисовок экспедиции «Живое наследие: локальные культурные бренды России».

От вновь созданного Воскресенского монастыря в подмосковной Истре, ассоциированного с новомодным музеем, уже несколько лет балующим мощными выставками, ждёшь ощущения масштабного новодела. Вот и в топ-500 национальных брендов «Живого наследия» мы его пока не включили.

Но грандиозность замысла и реализации у него не отнять. На самом деле Новый Иерусалим – это один из первых в нашей истории мегапроектов, коих так жаждет русская душа. И в нем же – зарождение амбиций нашего глобального лидерства, из «тихого» XVII-го века прокладывающего мостик куда-нибудь к освоению космоса веке в XX-м. Если до того идея «Москвы – третьего Рима» дальше женитьбы государя на византийской принцессе не шла, то теперь она приобретала вполне зримые – архитектурные – очертания.

Идея нашей домотканной Палестины принадлежит патриарху Никону – едва ли не самому яркому и противоречивому деятелю эпохи, семь лет (1652-1658) фактически управлявшего страной на доверии царя Алексея Михайловича. За полвека до Петра он смотрел в сторону глобального мира, только для Никона в мире лидировали греки, а не голландцы.

Отсюда – и отчаянная дипломатия и война, приведшая после письма запорожских казаков к присоединению к Москве Киева – восприемника византийской веры, и «троеперстное» крещение на греческий манер, и попытка построить свою Палестину и свой Византий.

Никон построил три монастыря – помимо Иерусалима в Истре, ими стали Афон (Иверский монастырь) на Валдае и даже отзвук Константинополя – Крестовоздвиженский монастырь на далёком Кий-острове в Белом море. В Новом Иерусалиме он жил и строил его, уже когда отрёкся от патриаршества, обидевшись на отказ в праве и дальше именоваться наряду с царём «великим государем». Здесь появился и Гефсимансаий сад, и Елеонский холм, и Голгофа. От Елеона нынче только поклонный крест остался, зато в Гефсимании – мост к новому музею в стиле «зелёной архитектуры».

Уже «сверка» проектов Воскресенского собора в Ново-Иерусалимском монастыре и Храма Гроба Господня ошарашивает. В горизонтальном срезе – это один проект. С Кувуклией (часовней над гробом), самой гробницей и камнем, отворенным ангелом. Только если в настоящем Иерусалиме Храм обременен немыслимыми искажениями и наложениями поздних веков, то в Иерусалиме Новом – все правильно и красиво, сверкает белыми каменьями и разноцветными изразцами.

Строительство Воскресенского монастыря стало поворотным моментом в русской архитектуре. Пожалуй, отсюда берут свое начало и многие декоративные элементы русского узорочья, и смелость водрузить над четвериком по-европейски правильный шатер-ротонду. Отсюда уже недалеко было и до нарышкинского и голицынского барокко, которые придут только через полвека.

А идея Нового Иерусалима не почила вместе с Никоном. Напротив, многократно поднималась на знамя властителями церкви и государства. Царь Фёдор Алексеевич направлял Якова Бухвостова строить монастырские стены, императрица Елизавета – Бартоломео Растрелли восстанавливать рухнувший шатер, Павел I – Матвея Казакова достраивать комплекс.

Наконец, в 2008 году Патриарх Алексий II и Дмитрий Медведев вновь подтвердили, что нашему Иерусалиму быть, дав старт реставрации и переносу из монастыря музея в новый комплекс.

Истринский район трудно назвать местом малоизвестным и малопосещаемым. Рядом – пляжи Истринского водохранилища – популярный «ближний курорт». А всю дорогу вместо «то берёзки, то рябинки» видишь абсолютно освоенные пространства, с домами, магазинами и логистикой. Но вот вдруг как на подиуме – врезается в глаз и парит над нами Новый Иерусалим. Как аллегория вселенского города. А может - как идея Спасения... Печать