Легализация профессии политконсультанта – верный вектор

В декабре в Москве прошел VII Конгресс Российской ассоциации политических консультантов (РАПК). Новым президентом ассоциации был избран Григорий Казанков – политтехнолог, эксперт Центра ПРИСП. Глава РАПК анонсировал планы масштабных преобразований. В том числе было заявлено о намерении добиваться формального признания профессии политконсультанта, вести работу над созданием профстандарта и созданием программ обучения политконсалтингу в вузах.

Эти инициативы дали повод для оживленной дискуссии между членами цеха политконсультантов и политтехнологов. В дискуссии приняли участие и эксперты Центра ПРИСП Сергей Румянцев и Антон Садкин.

Также поделились мнением президент Российской Ассоциации по связям с общественностью, президент Minchenko Consulting Евгений Минченко, председатель совета директоров Центра политического консультирования «Никколо М», президент EAPC, член правления РАСО и член правления РАПК Игорь Минтусов и вице-президент РАПК, политтехнолог Петр Быстров.

Свою позицию относительно инициатив нового главы РАПК выразил и политтехнолог, руководитель «Дубравский Консалтинг» Павел Дубравский.

Новый избирательный цикл ставит перед специалистами новые вопросы. Президент РАПК Григорий Казанков поднял две важные темы – образование и передачу опыта, а также легализацию профессии. О них и предлагаю поговорить.

Прикладное образование как фактор развития рынка политических услуг

Образование в сфере политических технологий необходимо, вопрос в его реализации. Если кратко, я выступаю за развитие прикладных кафедр в сфере политического менеджмента на факультетах политологии в России. Распределение по направлениям есть во многих университетах с 3 курса. Это хорошая практика, которую стоит использовать. Также необходимы магистерские программы в сфере политтехнологий на 1-2 года. Если классическому менеджменту учат 4 года в ВУЗе, то научить менеджменту избирательных кампаний с таск-менеджерами, agile и kpi за два года кажется реалистичным.

Образование в сфере политических технологий мне хорошо знакомо. Я выпускник факультет политологии РАНХиГС и знаю, как устроена прикладная составляющая для студентов. К сожалению, российское образование в сфере прикладных знаний в области выборов практически отсутствует. Редкое исключение – департамент теперь уже Государственного управления в НИУ ВШЭ, но и там больше теории, чем практики. Будучи студентом, мне приходилось самому изучать все аспекты предвыборной агитации и работы в полях, но даже при таком формате университетского образования, в нём был один положительный момент – кейс-стадис.

Как основные гипотезы кампании проверяются во время фокус-групп, так и практико-ориентированное мышление приходит с решением кейсов по выборам. Помимо анализа прошедших избирательных кампаний, мы моделировали будущие предвыборные гонки. Выбирали потенциального кандидата и продумывали ему структуру штаба, выбирали инструментарий агитации, продумывали месседж и логику кампании. Преподаватели проверяли ход мышления, помогали с теоретическими аспектами. Всё это, во-первых, закрепляло полученные знания. А во-вторых, мы научились работать в постоянно меняющихся условиях и соревновались друг с другом.

На сегодняшний день я преподаю в Финансовом университете и МВШСЭН на практико-ориентированных курсах. И после лекции устраиваю кейс-стадис со студентами. Моя задача – помочь использовать тот инструментарий, о котором они впервые услышали. Конечно, это никогда не заменит реальной практики. Зато даст базу и поможет принять молодого специалиста в штаб с необходимой теоретической базой и относительным пониманием практических аспектов ведения кампании.

В «Дубравский Консалтинг» мы постоянно тренируем наших молодых специалистов, замеряем их показатели и ведём из проекта в проект. В период между кампаниями помогаем с частными заказами и проводим семинары, чтобы прибавлять в навыках с каждым новым сезоном. Кейс-стадис, разбор прошедших кампаний, аналитика зарубежных выборов, — всё это помогает систематизировать знания и отточить навыки. Такой подход используется в «Большой тройке» и ведущих консалтинговых компаниях по всему миру.

Если резюмировать, то высшее образование политическим профессиям необходимо. В США существует магистерская программа на два года The Graduate School of Political Management в университете Джорджа Вашингтона. Она специализируется на политическом менеджменте и политических консультациях. Каждый год она выпускает действующих специалистов. В России похожую программу стоит реализовать с ведущими университетами. К сожалению, стоит учитывать специфику российского образования в регионах и начать реализацию такого проекта с вузов Москвы и Санкт-Петербурга. У нас в стране работают отличные специалисты мирового уровня, открыть такую программу обучения не проблема.

Прикладное образование в сфере политических технологий и политического менеджмента решит ещё одну важную проблему – приток новых кадров. При консервации политического процесса в России, новые кадры помогут обеспечить сменяемость поколений. А демпинга цен от молодых бояться не стоит, как и начинающий юрист или журналист, после первых контрактов, специалист выходит на рыночную стоимость своих услуг. Да и не все становятся юристами и журналистами после выпуска с одноимённых факультетов.

Легализация профессии – дополнительная защита от рисков

Специалисты нашего ремесла чувствуют себя комфортно и без официального признания со стороны государства. Есть формальные объединения как РАПК и РАСО, есть профессиональный ежегодный форум, организованный Екатериной Багликовой. И если мы хотим, чтобы наша деятельность не воспринималась, как пляски с бубном за спиной кандидата, то профессию стоит легализовать.

Среди главных возражений выделю:

• Проекты по репутационному сопровождению и решению кризисных ситуаций. Заказчики не любят прибегать к помощи консультантов публично в такие моменты.
  
• Исчезнет «магия» некоторых политтехнологов. Из демиурга и властителя тёмных искусств со сменой электоральных циклов они станут специалистами с чётким публичным инструментарием. Тем, кто продаёт свои услуги в «волшебной упаковке» под налётом загадочности и сакрального таинства, это не понравится. Всегда приятнее быть магом, чем консультантом в деловом костюме.
  
• Услуги сугубо политтехнологов с каждым годом будут нужны административным заказчикам всё меньше и меньше. Зачем тратить время и деньги на формирование штаба, оплату сотрудников, когда можно решить вопрос через ДЭГ (инструмент фальсификации выборов). Пока услуги остаются неформализованными, есть категории заказчиков, кому они нужны.
  

Однако причины «за» существеннее и важнее:

• Это приведёт к развитию потребительской культуры со стороны заказчиков. Со временем станет нормой благодарить своих специалистов публично и не стесняться рассказывать о работе штаба. Станет нормой нанимать политического специалиста для избирательных кампаний и брать политического юриста, а не pr-специалиста из частного сектора и юриста-цивилиста без опыта выборов с ошибочной целью сэкономить.
  
• Защита от рисков непредвиденного характера, как было в кейсе с Виталием Шкляровым. Представители профессии поддержали специалиста, которого задержали только из-за того, что он политтехнолог и при этом не вёл проекта. Легализация поможет обелить профессию для государственных и правоохранительных структур. Сделать её понятнее.
  
• Вести бизнес в сфере политики вне избирательных циклов станет проще. Деятельность политтехнолога не ограничивается сугубо избирательными кампаниями, поэтому дополнительные пункты ОКВЭД не помешают.
  
• Официальное признание ремесла косвенно улучшит восприятие профессионалов в массовом сознании.
  
• Легализованное сотрудничество в сфере чувствительных для заказчика вопросах приводит к большему доверию на последующие итерации с клиентом. Официально подписанный NDA (договор о неразглашении) куда сильнее честного «всё останется в этой комнате».
  

Легализация профессии – верный вектор. Развитие образовательных программ – жизненно необходимо, чтобы сохранить и преумножить знания, передавать их последующим поколениям. Ведь рано или поздно, наступит эпоха конкурентных кампаний и тогда мы должны проявить себя должным образом. Печать