Кравец: Регуляторика выталкивает политконсультантов с правового поля

В декабре в Москве прошел VII Конгресс Российской ассоциации политических консультантов (РАПК). Новым президентом ассоциации был избран Григорий Казанков — политтехнолог, эксперт Центра ПРИСП. Глава РАПК анонсировал планы масштабных преобразований. В том числе было заявлено о намерении добиваться формального признания профессии политконсультанта, вести работу над созданием профстандарта и созданием программ обучения политконсалтингу в вузах.

Эти инициативы дали повод для оживленной дискуссии между членами цеха политконсультантов и политтехнологов. В дискуссии приняли участие и эксперты Центра ПРИСП Сергей Румянцев, Антон Садкин и Сергей Гречишников.

Также поделились мнением президент Российской Ассоциации по связям с общественностью, президент Minchenko Consulting Евгений Минченко, председатель совета директоров Центра политического консультирования «Никколо М», президент EAPC, член правления РАСО и член правления РАПК Игорь Минтусов и вице-президент РАПК, политтехнолог Петр Быстров.

Свою позицию относительно инициатив нового главы РАПК выразил и политтехнолог, эксперт Центра ПРИСП Андрей Кравец.

В политконсалтинге и политтехнологиях множество разнообразных специальностей, и в разных кампаниях один и тот же человек может выполнять одну функцию или в различных вариантах сочетать несколько специальностей. Все очень индивидуально и выстраивается и под конкретный запрос, и под финансовые возможности заказчика, и зависит от состава команды специалистов. А потому вопрос о том, как свою специальность называть конкретному заказчику сейчас, да и в дальнейшем, отдается на волю конкретного исполнителя по договоренности с заказчиком.

Специфика отрасли такова, что выпускнику с дипломом «Политтехнолог» практически некуда прийти для трудоустройства. Немногочисленные политконсалтинговые структуры, как правило, имеют незначительный штат, а команды набирают под конкретный заказ на срочный договор. И берут всегда только с опытом работы.

К настоящему времени уже сформировались механизмы распределения крупных и системных заказов, и выиграть подряд на конкретные выборы по открытому конкурсу, на основании того, что в твоей команде специалисты только с дипломами, нереально. Не проводят таких конкурсов, и не так оценивают специалистов. Хотя выбор команды под конкретный заказ – это уже конкурентная история. Хороших специалистов, но не на первые позиции, а на позиции специалистов, контрактуют заранее. А за 3-4 месяца до дня голосования, как правило, разбирают уже тех, кто по каким-то причинам еще свободен. Но и тут диплом не является определяющим, гораздо больше решают рекомендации других специалистов.

Для внедрения стандартов профессии действительно важно определиться с терминологией. Например, кто такие политконсультанты, кто является политехнологом и чем они отличаются от политологов. Безусловно, желательна стандартизация на профессиональном уровне, и, как мне кажется, соответствующие мероприятия достаточно провести на уровне ассоциации, не вводя дополнительной нагрузку на законодателей. Избыточная официальная регуляторика не даст никаких преимуществ, но будут приложены усилия, несоизмеримые с результатом.

К вопросу о стандартах профессии:

На текущий момент в 122 вузах России действуют 184 учебные программы по специальности «Политолог, политический аналитик». В рамках направления подготовки «Политтехнолог» 103 ВУЗа предлагают 110 программ обучения. Есть также программы обучения по специальностям:

- Политик, политический лидер, публичный политик;
- PR-менеджер
- Политический психолог
- Социолог;
- SMM-менеджер;
- Графический дизайнер.

И есть еще ряд смежных специальностей.

При этом в цеху много людей с образованием педагогическим, философским, выходцев из юридической специальности или профессиональных медийщиков, а так же хороших специалистов, не имеющих профильного образования, но получивших значительный практический опыт.

Образовательные программы, а следовательно и стандарты по специальностям, безусловно нужны, но обучать специально медиаменеджера или СММ-специалиста только для выборов, а также электорального юриста, бухгалтера или руководителя полевой структуры, тем более на уровне магистратуры, скорее избыточно.

Как уже было сказано коллегами, сам по себе диплом о высшем образовании не станет билетом в профессию. Выпускник, даже с отличием окончивший ВУЗ, но не имеющий практики в реальной избирательной кампании, бесполезен и не может претендовать на роль политтехнолога или руководителя кампании. При этом программы переподготовки, повышения квалификации по типу MBA будут полезны многим пришедшим в профессию, но имеющим непрофильное образование.

Повысить качество подготовки представителей политических профессий, а также поднять для них уровень привлекательности вступления в ассоциацию, могут регулярные семинары по обмену опытом. На подобных семинарах был бы востребован разбор наиболее интересных кейсов по прошедшим выборам. Это и так частично происходит в рамках мероприятий ассоциации, но не в качестве самостоятельного образовательного ивента и пока не предполагает решения задач обучения.

Из-за смещения основных выборов на единый день голосования из специальности практически исчезли профессиональные «полевики» - руководители агитационной сети. Они либо выросли в профессии, либо отказались от работы только на выборах. Как правило, в последнее время «полевики» на уровне муниципального образования - это только люди вообще без специально образования, и даже не всегда с опытом работы на выборах.

Однозначно поддержу тезис о необходимости выхода из тени специалистов по выборам и политическому сопровождению, в первую очередь – в части определения источников финансирования и возможностей оплаты.

По факту избирательные кампании начинаются гораздо раньше даты открытия избирательных фондов. В этот период кандидаты и партии вместе с командами политтехнологов находятся вне правового поля.

В моем понимании, в законодательстве также необходимо определить порядок формирования фондов на политическое продвижение кандидатов или партий до официального объявления выборов. Возможно обратиться в этом вопросе к зарубежному опыту.

Размеры избирательных фондов сильно отличаются в разных регионах по объему и источникам формирования в зависимости от уровня выборов. В этом вопросе я поддерживаю коллег, предлагающих максимально ослабить регуляторику в части размеров фондов и ограничений для источников финансирования, в то же время существенно повысив ответственность за финансирование выборов помимо средств официального фонда. Это позволило бы вывести все трудовые отношения граждан и кандидатов или партий в правовое русло. Налогами доходы, полученные из избирательных фондов, все равно не облагаются, хотя отдельные граждане, получившие оплату за работу на выборах, могут потерять основания для получения социальных пособий. Особенно это актуально в связи с увеличением доли безналичных расчетов и внедрением систем финансового и налогового мониторинга.

Кроме того, в текущем законодательстве о выборах в Российской Федерации отсутствует правовой статус сотрудников избирательного штаба, независимо от того, является ли он специалистом по найму или волонтером. Вот в этом направлении ассоциации необходимо включать свои лоббистские возможности.

В эпоху цифровизации и перехода на формирование полного профиля гражданина в части его деятельности, источников доходов и мониторинга основных расходов необходимо закрепить правовой статус специалистов, работающих на выборах, определить варианты уплаты налогов и обязательных отчислений или возможности покупки страховки. Это стало бы значительным вкладом в продвижение профессии, ее официальное признание и защиту интересов участников рынка политтехнологических услуг.