«Встречаются Зеленский и Арестович…»: шутки кончились

Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев – о том, что искрометный юмор мэра Днепра стал ответом на печальный диагноз Арестовича в отношении ситуации на фронтах.

27 мая мэр Днепра Борис Филатов продемонстрировал, что в/на Украине все еще есть если не демократия, то полноценная протополиархия. Градоначальник назвал советника президента Украины Алексея Арестовича «жабой с вкрадчивым голосом». Понятно, что в первоисточнике вместо слова «жаба» использовалось другое, куда более оскорбительное понятие, но не будем провоцировать Роскомнадзор.

Можно было бы порадоваться за украинцев: простой мэр может позволить себе безнаказанно сравнить советника президента с большой ягодичной мышцей. (Хотя, конечно, остается вопрос о том, что ожидало бы подчиненного самого Филатова, попробуй он описать шефа при помощи профессиональной терминологии гинекологов или урологов).

Однако за этой веселой историей кроется драматическая подоплека: искрометный юмор мэра Днепра стал ответом на печальный диагноз Арестовича в отношении ситуации на фронтах.

Смех сквозь слезы

В начале марта киевские политики осознали, что широкая спина Валерия Залужного надежно прикрывает их от «орд орочьих оккупантов». А к середине месяца они и вовсе поняли, что неосвоенная партнерами по опасному бизнесу часть западной помощи действительно была потрачена на создание боеспособной армии современного типа. И, очевидно, кто-то из «слуг народа» решил тряхнуть стариной. По кабинетам разошлась эхом команда: «Мы начинаем КВН». В последующие полтора месяца вся планета с увлечением следила за «биатлоном», в котором приняли участие все фронтмены украинского государства. Данилов, Буданов, Арестович, Подоляка и сам Зеленский без устали эпатировали публику. Звучали самые смелые шутки. Конкурсанты радовали публику яркими панчлайнами. Нам обещали перенести войну на территорию России и закончить ее в течение года. Вернуть Крым и Севастополь. Разбомбить Керченский мост и деблокировать Мариуполь.

Кто-то мог бы назвать это наглой ложью или результатом головокружения от успехов. Но эти люди явно незнакомы с блистательным номером Владимира Зеленского «Новогоднее обращение президента утром 2 января», в котором он еще 7 лет назад от лица Петра Порошенко заявил: «В этом году, дорогие украинцы, я обещаю, что повышу зарплаты, увеличу пенсии, стабилизирую экономику… Господи, что я несу… Я, как гарант Конституции, обещаю, что в следующем году мы вернем Крым. Я, конечно, слабо в это верю, но, как президент, я обязан вселять в вас доверие, веру в завтрашний день, бла-бла-бла и всякую чушь». Так что у Зеленского есть основания для того, чтобы повторить фразу, приписываемую Хрущеву в одном малоизвестном анекдоте, по сюжету которого Никита Сергеевич, ознакомивших с реакцией мировой прессы на свое поведение в ходе выставки авангардистов в Манеже, возмущенно воскликнул: «Идиоты! Это же был перфоманс»!

Однако текущая ситуация все менее располагает украинский политикум к новым подвигам на поприще юмора. Как заметил Арестович, российское командование начало демонстрировать гораздо более высокий уровень владения тактикой и оперативным искусством. Текущий объем поставок западных союзников не позволяет поддерживать паритет в вооружениях. Украинские войска вынуждены отступать. Возникла угроза окружения группировки ВСУ в Северодонецке, который может стать для подчиненных Залужного вторым Мариуполем.

«Сукин сын, но наш сукин сын»

Некоторые эксперты уже делают на основе этого далеко идущие выводы. Отечественные авгуры и гаруспики пророчат скорое падение всего фронта ВСУ и предсказывают Зеленскому военный переворот в течение ближайших трех недель. Посредством какой методики были составлены прогнозы (использовалось ли передовое кормление священных кур или аналитики по старинке разложили все по печени жертвенной овцы), не уточняется.

Однако в данном случае все же представляется, что уместен здравый скепсис.

Во-первых, прогноз относительно скорого переворота был бы верен в случае «сферической Украины в вакууме». Боеспособность ВСУ и само существование украинского государства в его современном виде критически зависит от поддержки коллективного Запада, которого Зеленский вполне устраивает. Тем более что в превращение украинского президента в политического поп-идола и в целом в поддержку уже были вложены колоссальные инвестиции. США не сдают своих «бэд эссов» и «эсс холлов», пока они в целом им выгодны. ВСУ держат фронт уже три месяца, и за исключением Мариуполя, не потерпели серьезных поражений. С этой точки зрения Зеленский – вполне эффективный менеджер проекта, поскольку не создает (пока) критических помех для компетентных исполнителей в лице Залужного и прочих «порошенковских» генералов.

Свержение Зеленского не поймут не только Байден, Шольц и Макрон, но и их избиратели. Это разрушит героический миф о сражающейся Украине. Не спасет ситуацию даже появление на международных саммитах Верки Сердючки с навязчивым хитом «Жизнь такое спортлото, полюбила, но не то, выиграла в любви джекпот, присмотрелась – идиот».

В этих условиях ни окружение Северодонецка, ни даже попытки посадить Петра Порошенко, (давшего путевку в жизнь большинству украинского командования), не могут привести ни к перевороту, ни к «случайной» смерти Зеленского в результате действий «российских диверсантов».

Во-вторых, смена тональности Арестовича (как и в целом украинской пропаганды) свидетельствует отнюдь не о панике и упаднических настроениях. Она указывает на то, что информационная «шайтан-машина» Киева сохраняет гибкость и начинает адаптироваться к новым условиям. Паровой каток российской военной машины перестал буксовать. И это означает, что пора забыть «байки про Чернобаевку» и вместо успокоения целевой аудитории мобилизировать ее через страх, начертав на флаге «Отечество в опасности». Именно поэтому украинцев начали пугать новым «броском на Киев». Это вполне логичное и рациональное решение.

Похороны мифа и похороны президента

Означает ли это, что Владимир Зеленский может пожертвовать группировкой в Северодонецке так же легко, как Иван Васильевич Бунша – Кемской волостью? Вовсе нет. Ее гибель, вероятнее всего, не приведет к концу политической карьеры Зеленского, но откроет дорогу к ее финалу. Вашингтон и Брюссель будут поддерживать «ПреЗЕдента», пока он обеспечивает нужный темп развития конфликта. Пока что в активе у Зеленского был лишь один крупный провал – Мариуполь. Но его последствия с лихвой компенсировали иные успехи. Поражение в Северодонецке вряд ли приведет к стратегическому перелому в ходе боевых действий на Левобережье. ВСУ прочно удерживают Харьков, Чернигов, Сумы и более трети территории ДНР, в их тылу еще имеются хорошо укрепленные линии обороны. Однако гибель северодонецкой группировки способна похоронить пропагандистский миф о скорой победе Украины. Что само по себе серьезнейшим образом изменит восприятие конфликта в украинском обществе и элитах. И очень вероятно, что как раз к концу года где-нибудь на берегах Потомака задумаются: не пришел ли момент для героической смерти «отца украинской демократии» (и нужна ли вообще эта «прокладка» между Вашингтоном и Залужным)?

Падение Зеленского может ускорить и жесткая позиция его администрации относительно мира на основе территориальных уступок. Руководство ВСУ – это прагматики-профессионалы, для которых характерна достаточно высокая степень осознания корпоративных интересов. Они прекрасно осознают, что разговоры про победный парад в Москве под жовто-блакитными прапорами предназначены в основном для людей, верующих в леших, домовых, неподкупность депутатов и честность президента. Их вполне устроит нейтральный вариант завершения конфликта, т.е. тактическое поражение Украины с последующим отторжением от нее Донбасса и части Юго-Востока. В этом случае Запад превратит остаток Украины в свой форпост на границах России, что гарантирует «служилому люду» незалежной комфортную жизнь на ближайшие десятилетия, а его верхушке – не самое последнее место в истеблишменте. Но если Киев будет излишне рьяно сопротивляться, и линия разграничения пройдет где-нибудь возле условного Ровно, украинские генералы превратятся, скорее, в ординарцев своих польских коллег, а большая часть офицеров – в безработных. Печать